Марина, глядя на всю эту картину, мгновенно поняла, что в этот момент этих троих связала самая крепкая дружеская нить, которая уже не порвётся. И ей стало спокойно за будущее своих молодых друзей. А вот за своё…
Они тихо вышла из этой комнаты, чтобы ещё раз взглянуть на герцога. Но, оказывается, его уже отправили каретой в королевский дворец, где он будет находиться под наблюдением королевского целителя и магистра Руби Хелль, — декана целительского факультета столичной академии.
Как объяснил ей Остин, который ожидал их с графиней, магистр давно знакома с герцогом, ещё с академии.
«Вот, как, — подумала про себя Марина. — Ничего и делать не надо: сама судьба всё устраивает». С настроением темнее тучи Марина вернулась в Кливдон, не замечая удивлённых взглядов леди Зои. «И пусть! — уговаривала себя Марина, вопреки своему настроению. — Пусть эта магистресса гладит ему руки! Всё равно же хотела развестись, вот и нечего было передумывать! А то раскатала губу на целого герцога!» — укоряла и оговаривала она саму себя. А сердце почему-то всё равно ныло и ныло. Где логика?!
* * *
В большом рабочем кабинете короля собрались несколько человек. Им предстояла сложная задача оценить сложившиеся в королевской семье обстоятельства и принять взвешенные решения. А обстоятельства были не просто сложными, они были трагичными как для семьи, так и для королевства.
Король занимал своё место, но было видно, что ему с трудом даётся контроль над собой и над ситуацией. По настоянию Итона Риверса короля проверили маги, целители и менталисты. Кстати, уговорить его на это оказалось очень сложно, помогло лишь прямое вмешательство принца, которого король очень любил.
Целители обнаружили многолетнее подпаивание короля дурманящими зельями. Они не наносили мгновенного разрушительного и вредоносного эффекта, так как выдавались микроскопическими дозами, но за несколько лет довели короля до состояния развалины. Конечно, во дворца существовал протокол проверки еды и питья королевской семьи, созданный, опять же, Итоном Риверсом, но в виду малости доз, проверки не давали должного результата. После выяснения этого обстоятельства Итон отдал приказ максимально снизить порог чувствительности проверяющих артефактов и к этому дню короля подлечили, восстановили нарушенные функции, однако он был ещё очень слаб.
Менталисты обнаружили такой же лёгкий артефакт, как когда-то на одежде герцога. Он тоже не оказывал серьёзного влияния, но мог усиливать какую-то эмоцию. Этот усиливал недоверие ко всем и ко всему.
Слаб был и сам Итон Риверс, но старался не показывать своего состояния. Он только что покинул лекарское крыло, грубо отчитав свою постоянную сиделку — магистра Руби Хелль. Она почему-то посчитала себя вправе не только следить за состоянием его здоровья, но и контролировать посещение подчинённых, друзей, знакомых. Итон, не терпевший никакого контроля над собой, через тройку дней такого давления буквально взбеленился. Усилило его раздражение и то, что он не получал ответов на свои послания жене. Это здорово задевало и обижало герцога.