Я поднимаю голову и смотрю им в глаза ожидая увидеть там ненависть и презрение, но вижу лишь сочувствие и понимание. Я не ожидал такой реакции от них, думал они будут метать в меня молнии или стулья.
— Мы знали, — шмыгает носом сестра.
— Что? — оглядываюсь я на Джоша.
Но тот лишь удивленно пожимает плечами.
— О чем вы знали?
— О твоей судимости, — закачивает Анаис.
— Откуда?
— Мы были у тебя к комнате, искали там фотографию, а наши не только ее, — опускают они взгляд.
Так вот куда пропала фотография, это они рылись в бумагах по моему делу. Если они знали о моей судимости, то почему не стали расспрашивать об этом родителей и Джоша?
— Когда вы узнали?
— Пару месяцев назад, — произносит Анаис, — Я хотела найти фотографию, которая была в кулоне.
Кулон. Тот самый кулон, который я оставил ей. И тот самый кулон, от которого я попросил ее избавиться.
— Зачем?
— Я…
Начинает Анаис, но Мария перебивает ее.
— Она хотела, забрать ее. Она ей очень нравится.
Сестра что-то недоговаривает, не зря же она перебила Анаис. Врать она мне любит, а вот блефовать она может легко.
— Только из-за этого?
— Да, других причин не было, — уверенно отвечает Мария.
Вот теперь она мне врет. Вранье и Мария никогда не смогут сотрудничать вместе, она никогда не сможет выиграть в покере. Я смотрю на нее тем самым взглядом, что когда-то заставлял ее рассказывать мне всю правду, докладывать все до мелочей.
— Мне уже не двенадцать лет, Дэвид, — наклоняется она ко мне.
— А я так не думаю.
— Ну тогда это уже твои проблемы, — показывает мне язык.
— И после этого ты говоришь, что тебе не двенадцать? Даже Сара не опустилась бы до такого.
— Бла, бла, бла.
— Я ошибся тебе не двенадцать, а пять, — насмехаюсь я.
Я отворачиваюсь к Джошу и собираюсь спросить его о его планах, но в меня прилетает подушка.
— Какого черта?
Смотрю на сестру, которая чуть ли не светится от гордости, пока Анаис пытается сдержать смех.
— Значит так, да?
— Да!
— Ну ладно, вы сами напросились.
Хватаю подушку, которой кинула в меня Мария и начинаю бить их ею. Но сопротивления долго ждать не приходится, они хватают еще одну подушку, соскакивают с кровати и ставят ее как щит.
— Проигрышная идея, — смеюсь я.
— А я так не думаю, — кричит Мария.
Из-за ее спины выбегает Анаис и каким-то непонятным образом выхватывает у меня подушку, оставляя меня в ни с чем.
— И кто теперь в проигрыше? — усмехается сестра.
Мне остается лишь поднять руки в знак капитуляции, ведь я с двух сторон окружен девушками с подушками в руках. А они умеют пользоваться ими, как солдат автоматом Калашникова.