Я быстро вытерлась, унимая пупырышки на своем теле, и закуталась в полотенце. Я не знаю, сколько я там так простояла. В комнате Ильи ещё не было. Видимо, этот вечер выжал из него много соков, чтобы ему нужно было что-то перекусить для подзарядки.
Я подошла к окну и посмотрела на улицу. Было темно и довольно серо, вокруг не было так уж много живописных мест, обычные советские дома, дорога, деревья. Единственное, что выделялось ярким пятном — это круглосуточный гипермаркет. Нам на руку, с улыбкой подумала я.
Решила накинуть тот же спальный наряд, что и вчера, шелковую майку, да шортики. И плюхнулась на кровати лицом вверх. Силы таяли, как топленое масло на сковородке, очень хотелось спать, если бы хлопок двери не вывел меня из этой неги.
— Всё, ты сдалась? — самодовольно выдал нарушитель моего сна.
— Нет, я… Чутка устала.
— Устала значит, — сощурился он. Я почувствовала, как в нем поднимается злость, почти на физическом уровне.
Адреналин просочился по венам и заставил меня полностью проснуться. Тот самый азарт. И тут я заметила в руках Ильи сумку. Явно не купленную в магазине.
— Илья, что за сумка?… Ты ездил в отель?
— Да, по сумке догадалась?
Я кивнула. Я не понимала, что должно было произойти дальше.
— Что внутри? — подозрительно отозвалась я.
Хитрец быстро подошёл, плавно, словно демон, и, касаясь только кончиками пальцев, приподнял меня с кровати до уровня своих губ.
— То, что я привез с собой. И очень бы хотел увидеть на тебе.
Удивление медленно перерастало в бешенство. Что? В этой? Сумке?! Панические мысли быстро складывали картинку. Значит он знал, что я здесь, и не только приехал исключительно из-за меня, но и привез с собой свои сексуальные игрушки. В факте, что это именно они, я нисколько не сомневалась. Он был уверен, что будет их использовать. На мне.
— А ты не… Прихуел ли часом? Откуда в тебе вообще была уверенность, что я вот так тебе дамся? — гневно прошептала я ему в губы.
— А я не был уверен. Я понятия не имел, что всё так случиться. Но я не мог не попробовать. Ты забываешь, что я знаю, чего ты хочешь. Ты ведь сама мне все и рассказывала.
Да, а ведь я сама ему сама и рассказывала. О боже, сколько же я ему всего рассказывала! Я в красках описывала, как я его изнасилую (даже если он будет против), как я хотела опробовать новые вещи, какие ощущения я хочу и где… И как я ему же и жаловалась, что никто не может мне этого дать. Всего того темного и будоражащего. Никто, кроме него.
— Я понятия не имела, что ты решишься всё это выполнять, — уже мягче, но словно в ужасе проронила я.