— Это ваш второй брак?
— Да. Первую жену они знали лучше. Мы с ней сидели на одной парте. С первого класса.
— И разошлись.
— Знаете, как бывает… Больше из-за пустяков: сначала кто-то говорит другому не то, потом, хотя и то, но не тем тоном. Причина забылась.
— Скандал в пивном баре произошел уже после развода?
— После. Такое впечатление, что все передряги начались с развода.
— Зато материально, по-моему, вы стали жить лучше. Я смотрел по описи имущества: импортная мебель, хрусталь. Машина, правда подержанная. На чаевые всего этого не приобретешь, да еще в короткий срок…
— А что кроме? Кожаный пиджак, пара фирменных джинсов. Еще дамские украшения. Колье, золотой обруч… В том-то и дело. На краденые деньги покупаешь то, без чего прекрасно мог обойтись!
Культурник пансионата — спортивного вида, молодой, в шубе, в туфлях на высоченных каблуках — перебивал себя короткими вопросами.
— Как получилось?
Спрашивал он дельно и коротко, а отвечал путано и длинно, как человек, полностью пренебрегающий основными правилами логического мышления.
— Все уже пошли вниз, к автобусу. Директор Гилим Иван Ефимович тоже спустился в вестибюль.
А Леонида Сергеевна говорила по телефону из кабинета… — Культурник не спускал глаз с Денисова и все время улыбался. — Я тоже спешил. Говорю:
«Иван Ефимович, идите в автобус, я закрою кабинет и повешу ключ!» Думал, быстрее будет…
Он сделал паузу, мельком оглядел кабинет. Мрачные своды навели его на какую-то мысль, но культурник сразу же ее потерял.
— Как получилось? Надо идти, а Леонида все у телефона. Я отошел.
Неудобно стоять над душой… Потом мне показалось, что она повесила трубку.
— Белогорлова долго разговаривала? — спросил Денисов.
— Да нет. С минуту. Но когда начальство нервничает… Я снова подошел к кабинету.
— Потом?
— Слышу, она говорит: «Все! Отключаюсь…» Выскакивает из кабинета, но бежит не в вестибюль, а назад, в библиотеку. «Костя, я сейчас!»
Действительно, пока закрывал кабинет, бежит снова. С хрустальной конфетницей. Знаете? Большая, с закругленными краями… Тяжелая.
— В форме ладьи?
— С ней самой. «Чуть не забыла…» — кричит. И мы побежали. Через минуту уже сидели в автобусе!.. — культурник в очередной раз улыбнулся, будто сообщил Денисову чрезвычайно приятную новость.
— Каким тоном было произнесено: «Все! Отключаюсь…» — уточнил Денисов.
— Нормальным.
— И все же! Нежно? Сухо?
Культурник подумал:
— Мне показалось, не очень любезно. Но она всегда говорила немного суховато.
— В непосредственном общении?
— Нет, по телефону.
— А каким тоном велся остальной разговор?