Иная…
— Приветствую тебя, вечная, — негромко произнесла девушка традиционную фразу.
Приветствуем тебя, иная… Ветер слышит, ветер знает. Ветер несет слова, несет знание… Твоя кровь…
— Мое проклятие, — пробормотала Лис.
Твой дар, иная…
— Чем я могу помочь?
Дитя… Юна, безрассудна… Откликнулась на зов…
Призыв силы. Наверняка что-то произошло именно в башне. Кто призвал — Трейе? Нет, много силы и мало расчета, чего опытный маг никогда себе не позволит. У Кэйда не тот уровень, а чистокровные демоны к стихиям вообще не обращаются. Неужели Лин?
— Сильно пострадала?
Пушистый ковер травы возле рябины с тихим шорохом разошелся, открывая неглубокое мшистое ложе и хрупкую девичью фигуру.
— Кто это? — почти шепотом спросил Ирвин.
— Дриада. Кто-то — скорее всего, Лин, — обратился к силе земли и призвал ее… слишком много. Дриада услышала зов, из любопытства пошла на него и… не знаю точно, что там случилось, но ее задело при разрыве.
В темно-карих глазах глубокое непонимание. Ну да ладно, объяснять такие вещи далеким от магии людям вообще тяжело.
Лис опустилась на колени, коснулась холодной белой руки. Волосы цвета багряной осенней листвы скрывали бледное личико. Девушка отвела часть спутанных прядей. Хорошенькая.
— А кто они? — Принц настороженно покосился на круг деревьев.
— Дух этих мест.
— Привидение?
Вот так и возникает настойчивое желание ударить.
— Не дух умершего, а естественный, природный. Что-то вроде хранителя.
Терпение есть величайшая из человеческих добродетелей, любил повторять милорд Эллсуорт, главный лорд-советник императора. Поэтому терпение, терпение и еще раз терпение.
— Она жива?
— Да. — Лис накрыла тонкие пальчики дриады другой ладонью. — Ваше высочество, отойдите, пожалуйста, на пару шагов и не прикасайтесь ко мне, пока я ее не отпущу, хорошо?
— Что вы собираетесь делать?
— Просто пообещайте.
Помедлил в нерешительности, затем кивнул и отошел.
— Хорошо.
Умница.
Девушка закрыла глаза. Дар. Проклятие. Одно и то же, если подумать.
Привычные, выверенные за эти годы действия — быстрая диагностика общего состояния дриады, поиск «ран» на ауре, установление энергетического канала и… боль. Не своя — пациента, но от этого не менее реальная, бьющая изнутри, пускающая по телу дрожь, заставляющая сильнее сжимать зубы, сдерживая крик. Уже знакомое эхо силы теперь казалось горящим в ночи маяком и так интересно узнать, что там, рядом с тем маяком. Зов манил, и она шла, иногда настороженно замирала, прислушиваясь, но почти сразу продолжала путь. Старые камни пели, под ногами пульсировала, откликаясь, земля. Она уже хотела подняться, хотя бы одним глазком посмотреть, что происходит в башне, когда вплелся другой призыв. Потом был удар. Боль. И тьма.