– Рада за вас, – ответила я. – У меня тоже изменения на личном фронте. Готова разорвать официально отношения.
Егор фыркнул:
– Готова она! Губу подбери, коли на алименты большие рассчитываешь! Нечего мои деньги на своих… ммм кавалеров тратить! Вчера весь двор видел, как ты с сопляком у окна целовалась. Изменница! Опозорила меня!
Егор добавил еще пару гадких слов и вышел.
У меня на глаза выступили слезы, так стало обидно. Я, получается, такая-растакая… А то, что он с Люськой на забаву всем крутил, ничего. Поцелуй мой его опозорил! Внезапно меня охватила дикая злость. В гневе я выдала: "Да чтоб ты сам с поцелуями опозорился! Чмокал бы кого ни попадя"
Закончив гневную тираду, я рассмеялась. Ну что за бред несу! Но было поздно. Всплеск эмоций активировал мои ведьминские силы. Пожелание сработало. Через минуту со двора донеслись крики.
С первым поцелуем Егор набросился на бабу Степаниду, что встретилась у подъезда. Зажал старушку и давай лобзать. Та вырвалась, стукнула негодника пару раз клюкой. Хотела добавить. Но Егор рванул наутек. Сам не понимал, что творит, зачем это делает, но остановиться не мог. Во дворе орудовал метлой дядя Петя. Почему трезвый представительный сосед лезет к нему целоваться, дворник не понял. Но порыва тоже не оценил. На этот раз муженек схлопотал метлой. Зато домогательства к дворнику увидела Люська. Выскочила во двор и накинулась на сожителя со скалкой. В этот момент Егору приспичило чмокнуть питбуля, который спокойно делал свои дела. Теперь за Егором неслись баба Степанида с клюкой, дворник Петя с метлой, Люська со скалкой и обиженный бойцовский пес. Последней, кого успел поцеловать Егор, была большая ворона. Птица тоже возмутилась, каркнула и клюнула странного человека в нос. На этом приключения бывшего закончились. Я сжалилась и выдала антизаклинание. Порадовалась, что все получилось с первого рада. Отношения с магией у меня медленно, но верно налаживались…
Мы встретились с Петровичем у него дома, когда майор заглянул на обед. Я передала извинения гадалки, протянула записку. Петрович глянул и заорал:
– Ну елки-палки! Одна ошибка, и столько всего произошло! Не "Элиза", а "Элоиза"! Черт бы побрал этих баб, неужели нельзя своим салонам попроще названия придумать. Назвались бы "Таньками", проблем бы не было.
– А в чем дело, Петрович? Может, расскажешь?
– Вообще не полагается в интересах следствия. Но ты почти своя, Настя. Не все, но кое-что поведаю.
Не так давно некая мадам Вика Романова лишилась супруга Бориса, весьма небедного бизнесмена. По поводу преждевременной кончины Петрович дело сразу раскрыл. Сама Вика муженька и отравила. Алиби себе, конечно, устроила. И стрелки пыталась на мою прапрабабку перевести, сочинила историю, якобы Элиза ей зелье дала, от которого муж и скончался. Но была получена информация: через некий магический салон "Элиза" передаются деньги за продажу наркотиков. И что наркоторговцы не прочь найти и прикормить своего человека в органах. Петрович сложил дважды два и сделал вывод: два дела переплелись выгодно для него. Вика Романова обвиняет в смерти супруга гадалку. Салон этой же самой волшебницы считают за наркопритон. Майор отправился к Элизе и стал разыгрывать из себя продажного мента. Чтобы его заметили, решили прикормить и сделали своим. Но моя прапрабабка ничего не понимала. Выдвинула свою версию: богатая клиентка и продажный мент сговорились и вымогают бабки. Деньги Элиза давала, а вот свести с руководством по наркосбыту почему-то попыток не делала. Но Петрович не унывал и пришел еще пару раз. Так и считали эти друг друга тем, кем на самом деле не являлись. Петрович Элизу – пособницей наркоторговцев, гадалка майора – продажным алчным ментом. Элиза догадалась об ошибке первой и написала в бумажке "Элоиза" – название салона, который действительно служил прикрытием для преступной шайки. Петрович еще несколько минут охал, что ходил не по тому адресу, потом, наконец, успокоился.