Осознание правды далось с некоторым трудом, ведь просыпаться зверем пришлось впервые. Чуть было не высунула нос из логова, как услышала не только посторонние запахи, но и голоса:
— Су*** рядом, — рычал грубовато зверь.
— Пусть только покажется, — пригрозил другой.
— Покажется, — без толики сомнения убеждал третий. — Жрать захочет, вылезет.
Я понимала, что они правы, но не хотелось вот так попасться в лапы оборотней. Покрутилась в узком логове и даже попыталась сделать подкоп с другой стороны.
— Аха-ха, — потешался первый зверь. — Су*" проснулась и решила сбежать.
— Дура, от нас не убежать, — вторил смехом второй зверь.
— Лучше выходи, — убеждал с холодком третий. — Мы с тобой быстро закончим и отпустим.
Упорно сидела в укрытии и, если кто-то из врагов совал нос, непримиримо сражалась когтями и даже зубами, клацая не на шутку грозя откусить конечность. Нужно отдать должное, твари были в более выгодном положении и конечно выдержка у них… от природы, самая что ни на есть, тварьская!
Не знала сколько прошло времени, но у меня явно оставалось немного до отведенного Демьяном срока. В животе урчало, во рту сухость, страх настолько проник в сознание, что уже сжился с моим трусливым нутром. Если отсиживаться до потери сознания, опоздаю. Если выйду, меня ждет массовое изнасилование. Это понимала звериным чутьем. Твари были не на шутку возбуждены и обозлены. Им попалась я. Расправа ждала грубая и долгая, как бы не убеждали в обратном. Себя защитить не могла человеком, как отбиваться зверем — не знала и подавно. Единственное, что могла применить — когти и зубы и то, я новообращенная и понятия не имела, как этим оружием пользоваться в совершенстве. Поэтому оставалось уповать лишь на внезапность.
Твари были явно сильнее меня, но, однозначно, слабее Демьяна. Их мощь не пугала и не заставляла робеть. Я должна пользоваться женской смекалкой и хитростью.
Осторожно показала нос из логова. На небольшой полянке перед валунами, между которыми схоронилась, сидели трое оборотней. Двое поджарых, темно-серых, а один тощий, куцый, светлый, тело исполосовано шрамами. Его глаза особенно выдавали дикий нрав и плотский голод.
Эта тварь меня пугал больше других.
— О, су** решила нас порадовать своим вниманием, — хохотнул он, и облизнул клыкастую морду. — Я так благодарен, что не только выбью из тебя спесь, но еще и поимею первым.
— Ты такой сильный, — заворковала нежно. — Сразу видно, что главный.
— Главный, главный, — оскалился зверь. — Ты мне зубы не заговаривай, ползи сюда, су***.
Мой план начинал разваливаться на месте. Не ожидала, что тварь настолько зла и несговорчива.