— Спасибо, — уже у дверцы легко целует меня в губы Лерка. Прекрасно знаю, что некрасиво пользоваться симпатией подруги, но она нужна. Работает на сильной кафедре универа, в котором учусь я. С преподами общается. Знает к кому как подойти, с кем можно договориться, а с кем нет. Ну и, конечно, может кое-какие зачеты или экзамены проставить. Я пока тяну сам, а вот приятели нет. Приходится помогать.
— Малыш, — сев на водительское сидение, решаю, не откладывая разговор в долгий ящик, закинуть удочку по нужному вопросу: — Ты с Луковкиным Михаилом Игнатьевичем знакома?
— Это который «основы биоэтики» ведет? — уточняет Лерка кисло, откидывая с плеча длинную прядь смоляных волос.
— Ага, — чуть киваю и завожу машину. — Гришке бы надо зачет помочь поставить.
— Опять? — уставляется недовольно Лера и тотчас переводит взгляд мимо. — О, снова эта выскочка?! — морщит красивое лицо.
Оборачиваюсь и смотрю на трио, стоящее на крыльце соседнего кафе. Двоих узнаю сразу, а вот силуэт второй девушки кажется неуловимо знакомым, но в памяти четкого образа так и не появляется. Она стоит спиной, поэтому лица не вижу. Одета неброско, как и многие — в узкие джинсы, легкую курточку и даже шарфик намотан на шею — на улице пасмурно, хоть и не дождливо. Длинные светлые волосы собраны чуть бесформенной косой.
У нее очень даже красивая фигурка — худощавая, но с крутым изгибом бедер. Аккуратные плечи, стройные ноги.
Девушка чуть приподнимается на цыпочках и чмокает тощего ботана в щеку. Антон тотчас краснеет, смущается.
— И чем она тебе не угодила? — опять гляжу на Лерку. — Ревнуешь к Антохе?
— криво усмехаюсь.
— О, да! — закатывает глаза подруга. — Вчера эта особа к нам на кафедру заявилась, перевелась откуда-то. И не поверишь, — недовольно выговаривает Лера, — Вирзин как ее увидел, сразу аж запел: «О, Ирочка! Как хорошо, что ты вернулась!» — ерничает девушка, но я уже плохо слышу остальное. Сердце пропускает удар, а в голове нарастает шум, точно волны, бьющиеся о крутой берег. Опять оборачиваюсь к троице — в этот самый момент они проходят мимо машины, о чем-то оживленно болтая.
Королек?! Это — Королек?!
Теперь вижу ее лицо. Темные брови. Огромные синие глаза, в которых плещется то веселье, то удивление. Румянец на щеках, где при малейшей улыбке тотчас образуются ямочки. Аккуратный нос и полные губы…
Сердце лихо стучит в груди, на душе как-то хорошеет.
— …И даже лабораторная крыса свое логово покинула, — прорезается голос Леры, наполненный ядом. — Ира приехала! — явно утрирует, изображая интонацию Антона.