— Своим друзьям! Настоящим и живым! — опять задумчиво слушает. — У нас для тебя сюрприз… А еще дикое желание напиться и забыться. Без тебя мы неполноценны. Все! — отрезает категорически. — Ждем. Кировский район… — Ксения быстро диктует адрес. Откладывает телефон и улыбается от уха до уха: — Скоро мы опять станем большой дружной семьей.
Когда в дверь раздается звонок, уже немного расслабились, а с появлением в квартире Спартака становится совсем хорошо. Он ведет себя так, будто и не было почти пяти лет расставания. Сразу же огорошивает проблемами бытия, меняющимся мировоззрением. На вопрос, чем он занимается, отвечает:
— Копаюсь внутри человека, причем с некоторых пор не только в переносном, но и прямом смысле. Поступил на медицинское отделение, в дополнение к первому неполному высшему. Теперь мучаю разную живность, грызу двойной гранит науки и. конечно, учу клятву Гиппократа.
В этом есть весь Спартак.
Далее следует несколько часов смеха, слез, откровений, которые чередуются принятием спиртного, усердно закусываемого скромными яствами.
С количеством выпитого разговоры становятся все более откровенными и интимными, щекотливыми и слезливо-смехотворными.
Я узнаю, что на той злосчастной вечеринке Ксения жутко напилась и… переспала-таки с Артемом. Это было больно, противно… В общем, любовь как бабушки отшептали.
На следующий день Ксю пыталась меня найти, но узнала, что я отчислилась. Тогда она стала звонить, но абонент был вне зоны действия. Странички в соцсетях, которые она когда-то сама завела для меня — удалены. Вот тогда Ксения поняла, что я сжигаю мосты. На протяжении всего времени набирала меня, искала… Но все было тщетным. Вот такая сука-любовь!
Личная жизнь?.. Тоже не складывалась. То Ксю изменили, то она. То подруги «верные» подножку поставят. То ревнивый до жути, то приставучий… Не богатый, не популярный. В общем, подруженция до сих пор в поиске прЫнца, сердца и кошелька!
Мда, любовь-зла!
— Признайся ей, — намекая на подругу, тихо подталкиваю Антоху плечом, когда Ксю выходит из-за стола и озадачивается переключением каналов в телике в поиске музыкального. Злится, бурчит под нос, что, мол, Анька в пещере живет и даже современной музыки не слушает, что уж говорить по технику допотопного вида.
— Ты о чем? — изображает непонимание Антоха, хотя голодного взгляда с Ксении не сводит.
— Признайся ей, — повторяю вкрадчиво.
— Нет, — рьяно мотает головой парень. Поправляет очки: — Какая она, и какой я…
— Ерунда! — настаиваю уверенно. — Ты бы дополнял и смягчал ее дикий нрав.
— Ей принц нужен. Желательно богатый, да на коне помощнее и подороже! Я это прекрасно понимаю, и ни на что не надеюсь.