Хотя мы так и не встретили никого в парке, сейчас я почувствовала себя в окружении любопытной толпы. Лиззи орала, и при нынешнем ветерке ее спокойно могли услышать на соседней полянке.
— Лиззи, ты о чем? При чем тут Пол? Мы пять лет как в разводе! И каким паспортом я швыряюсь? Ты что? — И тут до моего жирафа дошло: — Почему тебя так разозлила моя фраза про Россию?
— А потому что я приложила столько сил, чтобы воплотить в жизнь твою мечту стать американкой. А теперь ты, оказывается, снова девушка из России…
И это говорила умная мисс Брукнэлл… О, мама миа!
— Я всегда буду русской хотя бы по акценту. Что в этом плохого?
— Ничего, — бросила Лиззи и почти бегом спустилась к пустой детской площадке, то ли сдерживая злость на сказанное мной, то ли скрывая стыд за сказанное мне.
Настаивать на продолжении подобного разговора в любом случае было глупо. Мисс Брукнэлл нынче явно не в ладах с логикой. Может, прогулка по монастырям подарит ей необходимое душевное равновесие?
Бодрым шагом мы добрались до монастырской поляны и в серой церквушке уселись смотреть видео про создание знаменитой келлской рукописной книги.
— Жаль, мы не успели зайти в Тринити Колледж взглянуть на нее живьем.
И не успела я вздохнуть, как Лиззи бросила:
— Мы улетаем тоже из Дублина. Или ты решила остаться в Ирландии навсегда?
Намек на Шона или еще что похуже? Лучше не уточнять. Сегодня ее женская логика цветет пышным цветом.
— Сфотографируй меня с кельтским крестом, и мне больше нечего будет делать в Ирландии, — буркнула я и действительно вышла во двор к кресту, с кирпичным цветом которого, скорее всего, сравнялись сейчас мои щеки.
Лиззи демонстративно сделала лишь одну фотографию, потому я поспешила укрыться от ее злости в монастырскую келью, представляющую собой сложенный из камней круглый колодец с соломенной крышей, и улеглась на каменное ложе, которое в купе с чурбанчиком вместо подушки показалось мне мягче сказочных перин. Лиззи подарила мне лишь минуту одиночества, но и в ее присутствии я предпочла глядеть в потолок и гадать, как же они возвели из мелких камней купол и зачем нужна крыша при такой плотной кладке? Наверное, чтобы монахам не было скучно… Хотя, когда им было скучать — днем переписывали книги, а ночью каждый три часа поднимались для молитвы. Интересно, как долго они учились расчерчивать пергамент на линейки и выводить буковку к буковке, ведь если все ошибки они зарисовывали рисуночками, то они почти их не совершали. Возможно, моя книга жизни намного больше усеяна цветочками и листочками, чтобы скрыть все, что я, по мнению Лиззи, сделала не так. Но если прошлое не переписать, то в будущем я не планировала совершать непоправимых ошибок, и самой большой стала бы сейчас ссора с Лиззи. Что бы она ни сказала, какую бы глупость ни выдала, я не отреагирую гневом. Точка!