— What's up? — спросила Лиззи совсем зло, и я сумела замолчать.
— Жаль, что мы обе трезвые. Не спишешь забывчивость на пиво! Наверное, поэтому ирландцы и пьют, чтобы прощать себе все ошибки.
Лиззи промолчала и пошла дальше. На соседней улице, которую мы, кажется, уже проходили, мы вдруг увидели нашу машину. Хозяин, обещавший нас не ждать, не спал. Мы это поняли по щелчку дальней двери, когда мы повернули задвижку на входной. Дом наполнял запах шоколадной выпечки. Нас ждали к чаю. Как же неловко получилось! Тут уж я согласилась с Лиззи, что ирландцы способны заколебать своим гостеприимством. Собака в этот раз прибежала встречать нас без лая, попрыгала, покрутилась и исчезла в глубине дома. На часах было почти одиннадцать.
— В душ не пойдем. Пусть Джон поспит. Небось, с собакой рано гулять.
Я скинула одежду и забралась в белоснежную постель под пуховое одеяло. В одеялах ирландцы знают толк. Как, наверное, и в картошке. Только вот в выборе картин для спален не разбираются вообще. Я попыталась сделать то, что делали масляные девушки на холсте, но получила в ответ грубое: — It’s almost midnight. (Почти полночь.)
— It‘s delicious! (Как вкусно!) — продолжила я следом за Лиззи воспевать кулинарные таланты жены нашего хозяина, и в моих устах комплименты звучали куда более искренними: Лиззи лишь надломила кусок пирога, а я умяла два и сейчас заглядывалась на третий. Плевать на талию. Всяко лучше тоста с вареньем. Вот от него одно место точно слипается.
К сожалению или к счастью, с автором шоколадного шедевра познакомиться нам не довелось. Когда мы поднялись в кухню, хозяйка уже отбыла на теннисный турнир. Вся лестница до самого потолка была увешана фотографиями спортсменки. Еще молодой, дородной и рыжей. Прямо настоящая дочь изумрудного острова.
— Моя жена раньше играла за Вотерфорд, за все графство! — восхищенно вещал ее муж, подливая мне в чай молока. — Сейчас она тренирует детей. Было сказано еще многое, но подробности потонули в скрежете зубов Лиззи.
Мы слышали, как теннисистка гуляла с собакой — пес выдал ее радостным повизгиванием, сама же хозяйка ходила на цыпочках, чтобы не разбудить гостей. Но мы не спали. Пуховое одеяло оказалось слишком теплым, чтобы спать под ним, а воздух слишком холодным, чтобы спать без него. Так и промучились, то раскрываясь, то натягивая одеяло по самый нос. Невыспавшейся мисс Брукнэлл не помогла бы и йога, а ее полное отсутствие вело нас к ядерному взрыву. Необходимо было прервать излияния хозяина, пока с жены он не перешел на детей. А их, судя по фотографиям, было трое.