— Прошло всего пять лет. И я… Мне еще нет даже тридцати.
— Да, ты еще слишком молода…
Лиззи ускорила шаг, будто действительно желала оставить меня позади, но я нагнала ее.
— Лиззи, почему ты спрашиваешь?
— Просто к слову пришлось, — почти что улыбнулась она, но доброй улыбки не получилось. — Жаль, что все магазинчики закрыты. Придется пить пиво.
В пабе оказалось не продохнуть, и мы с трудом нашли место в самом углу на обшарпанном диване. Но даже в толпе нас сумел отыскать наш старичок.
Теперь к прежней кепке прибавился такой же серый костюм. Старый, но сохранивший презентабельный вид. Первым делом он спросил, кто из нас за рулем, и предложил принести мне пиво. Лиззи опередила меня с ответом: — Мы подождем.
Люди сновали туда-сюда. Молодые, старые, даже подростки. За некоторыми стелился шлейф курева, не выветрившийся на улице. Молодая пара без музыки выстукивала ирландскую чечетку. Лиззи уже улыбалась, хотя и продолжала молчать. Я с нетерпением ждала выступления, вернее его окончания — не хотелось мучить Лиззи поздней дорогой. Она, как и я, после целого дня на природе, позевывала. Наверное, чтобы не уснуть, она предложила присоединиться к танцующим.
Мои движения выглядели куцыми, и я пропускала половину ритмов, но четко держала руки вытянутыми, не испытывая ни малейшего стеснения. Дыхание сбилось на первых же минутах — впрочем во время ирландских танцев никто не разговаривает и никого не замечает. Я тоже не заметила, как осталась одна. Лиззи уже сидела за столиком вместе с пригласившим нас стариком, но выйти из плотного кольца я не могла еще минут десять, а потом мертвым грузом рухнула на стул. Старик улыбнулся и дружески похлопал меня по коленке, подбодрив заявлением, что это будет моим самым ярким впечатлением об Ирландии. О, да, хотелось сказать в ответ, на ближайшие пару дней ноги сделают это моей реальностью. Не глядя, я схватила откуда-то появившееся на столе пиво, и в несколько глотков осушила стакан до дна.
— A week in Ireland, and you're taken to the drink.
Я даже не поняла, была ли фраза сказана в шутку или звучала неприкрытым осуждением, но я решила не отвечать. Лиззи медленно осушала свой стакан, а старик вернулся к столу с новым для меня. Я сумела отставить в сторону на половину выпитый стакан лишь тогда, когда он, подхватив со стола дудочку, направился к сцене. В общем музыкальном шуме я не могла разобрать ее звука, но решила выказать восхищение, на что старик лишь махнул рукой, сказав, что на ирландском вистле может играть всякий.
— Только не я…
Зря я это сказала, потому что через минуту он возвратился к столу, держа в руках дудку — длинную, черную, в прозрачной упаковке.