Сусанна поправила кепку, пытаясь запихнуть под козырек челку. Бесполезно! Все бесполезно… И все же, сев в машину, она украдкой вытерла лилкие руки о шарф. Спасибо тряпочка, а то бы меня кремом намазали, а я не переживу, если он прикоснется ко мне хоть один еще раз!
— Ну, ничего не придумала?
Это мистер Атертон что, снова про роман спрашивает? Его что, заклинило?
— Дайте телефон!
— Значит, все же есть продолжение, и ты просто подогревала мой интерес?
Ничего я в вас не подогреваю! Кастрюля несчастная! Зацикленный на себе идиот!
— Я купила путевку, когда застопорилась на середине главы.
Она почти правду сказала. На самом деле сестра заявила: раз ты, Суслик, не можешь вылезти из своего виртуального Египта, я засуну тебя с головой в реальный. Знала бы она, как глубоко сестренка в итоге занырнула… Блин… Я люблю Древний Египет! Но вот заберите меня из современного и унесите подальше от противных египетских мужиков!
Сусанна вводила пароль, едва попадая трясущимися пальцами по виртуальной клавиатуре. Наконец огрызок текста вывелся на экран, и она скопировала его в гугл-переводчик.
22. "Гнев Сети"
Сети действительно отсутствовал две ночи, а потом забежал днем на минуту и снова исчез. Асенат не проявляла особого рвения в учебе, но и не противилась, понимая, что это не столько отцовское желание лишний раз помучить ее, сколько приказ энсеби. Девочка осознала, что детство ее неожиданно закончилось, и у нее появились обязанности, как у царицы, но при этом Асенат ни разу не заговорила с Нен-Нуфер о фараоне. Девочка пыталась играть на флейте, но уже через четверть часа рисовала ей в пыли изображение сокола.
Нынче Нен-Нуфер пыталась научить ее ходить медленно и плавно, будто в танце, избрав местом занятия скользкую плитку вокруг пруда. После пятого круга Асенат замерла на самом краю и уставилась на скрытый пальмами царский дворец. Нен- Нуфер понимала, что Асенат тоскует не по царственному дяде, своему будущему супругу, а по отцу. Она ждала его целый год, а он не пробыл с ней даже одного полного дня. И Нен-Нуфер решила, что когда Сети придет в следующий раз, она непременно попросит его остаться на ночь дома.
Сети оставил им немало чистых свитков, и Нен-Нуфер лишь в первые дни просила Асенат писать на глиняной доске. Сейчас они часами сидели под навесом. Нен- Нуфер придерживала края папируса, расправленного на коленях девочки, и Асенат старалась повторить написанные для нее иероглифы, но кисточка дрожала в ее руке, не желая слушаться.
— Начинай снова, — успокаивала ученицу Нен-Нуфер.