— They could return, (Они могут вернуться.) — почти неслышно разомкнула губы Сусанна, видя его лицо совсем близко. Он только что заплатил за нее очень дорогую цену и теперь явно потребует взамен ее тело, и она не сможет противостоять его силе…
— I>,m waiting for them to return ту belonging. (Я жду, когда они вернут то, что принадлежит мне.)
Сусанна вздрогнула. Реза едва слышно рассмеялся и уставился в пустоту улицы.
1.8 "Доброй ночи по-арабски"
В темноте вновь заухала сова, и Сусанна сжалась, пытаясь прикрыть грудь голыми руками, не в силах вытащить из-под себя плед. Приближающиеся шаги были быстрыми и легкими. Этот парень отличался от приятеля. Футболка и джинсы, чисто выбрит. Он сунул сумку в протянутые руки и рассыпался в извинениях, медленно отступая в темноту. Реза протянул ему на ладони жука и, наверное, предложил взять взамен короны, но парень в ответ дал деру.
— Убедилась? — Реза опустил сумку Сусанне на колени и укрыл выдернутым из- под нее пледом.
— Почему они вернули корону? — голос дрожал, слова прыгали, как караси на сковородке.
— Потому что она принадлежит мне, — ответил Реза только, когда сел за руль.
— Вам, сэр? А как же музей?
— Она сделана мной из моего золота с одного музейного экспоната. Так я зарабатываю на жизнь. Делаю идеальные реплики и продаю их в музеи или частные коллекции. И они все равно лежат под стеклом, в отличие от муляжей саркофагов. потому что стоят очень дорого. А эти парнишки приняли меня за вора, только большего калибра. Теперь жалкие арабы не в силах сбыть сокровища гробниц, как было во времена моего прадеда. Собственно, он был такой же вор, только защищенный английским законом… И, думаю, он мучается на том свете, если тот свет вообще существует, — расхохотался Реза, включив зажигание.
Забинтованная рука дрожала на руле, но он продолжал вести машину очень плавно, и корона почти не подпрыгивала на коленях Сусанны.
— Знаешь, пусть они не верят в сов, но в проклятие фараонов теперь, благодаря Голливуду, верят все.
Он замолчал, и вновь его губы исказила хамская усмешка. Сусанна уставилась на дорогу.
— И вы верите, сэр?
— Больше, чем кто-либо из ныне живущих. В моей семье это проклятье вот уже век. Но скоро все закончится, я верю в это. А ты… — Реза вновь усмехнулся. — Ты не пристегнулась.
Потянувшись за ремнем, Реза мягко прошелся ладонью по груди Сусанны. Вжавшись в кресло, она почувствовала, насколько тверда спинка. Теперь, когда корона вернулась, она ему ничего не должна. Если только свечку в церкви.
— Куда мы едем? — срывающимся голосом спросила Сусанна.