– Подъезжаем к Роузвилу и Сакраменто, господа, – объявил он. – Буря немного задержала нас, но все же мы рассчитываем прибыть в Окленд вовремя.
Важная птица, Трейнер, в ответ лишь слегка наклонил голову. Другие были поглощены игрой и на сообщение никак не прореагировали. На столе лежала куча денег, кто-то крупно проигрывал.
* * *
Перед взглядом Джима Игана предстали двенадцать джентльменов в замысловатых белых париках и шелковых панталонах, рассаживающихся вокруг клавикордов словно бы в ожидании появления юного Моцарта. Но вместо Моцарта к инструменту села Карен! С блестящей розовой кожей и красиво уложенными перьями на крыльях, она походила на ангела еще больше, чем в реальной жизни. Как только она подняла руки над клавишами, стены комнаты начали колебаться и извиваться, будто часы на картине Сальвадора Дали, а посреди пола вырос огромный пузырь, который, лопнув, явил отвратительное лицо Старой Грымзы, его учительницы в пятом классе. “Ты никогда не заберешься на кучу бобов, Гуч, – прошипела она, называя его детским прозвищем, – пока не бросишь свои дурачества”. И вдруг голова ее распухла, заполнив собой всю комнату, из ноздрей пошел дым.
Джим проснулся в холодном поту. На экране телевизора была черно-белая таблица. Он быстро пришел в себя и осознал, что находится не в Вене восемнадцатого века и не в Висконсине, десятилетним мальчиком, а у себя в плавучем доме, в Сосалито. Он заснул в кресле и сейчас... десять минут первого! Почему Карен не позвонила? К этому времени она должна была вернуться из кино. Неужели звонок не пробился сквозь его кошмарный сон? Или она забыла, что обещала позвонить?
Джим пошел в ванную и умылся холодной водой, размышляя над тем, что же ему делать. Можно еще подождать. Можно лечь спать и позвонить ей завтра утром. Можно позвонить сейчас, хотя она, возможно, уже спит. Чем больше он думал о ее молчании, тем более странным оно казалось. Он начинал беспокоиться. А что, если, занявшись этим дурацким расследованием, она влезла в какую-нибудь историю? Ему следует все хорошенько обдумать. Вдруг ее бывшего мужа и в самом деле убили? Это значит, что где-то на воле разгуливает убийца. Если кто-то решил, что Гила Эллиса следует убрать, следующей жертвой могла стать его жена, Карен Эллис. В полночь такая возможность казалась более вероятной, чем при свете дня.
Джим набрал номер телефона Карен. Слушая четыре долгих гудка, он нервно барабанил пальцами по столу. Потом включился автоответчик, Джим выругался.
– Карен, это Джим, – сказал он после сигнала. – Сейчас половина первого ночи, а твоего звонка еще нет. Позвони сразу же, как придешь домой, в любое время, хорошо? Я беспокоюсь о тебе. О том, что я тебя люблю, говорить излишне.