Панахази медлил, наслаждаясь произведённым эффектом. Не спеша прохаживался вдоль импровизированной шеренги, поигрывая тростью и с ухмылкой заглядывая в испуганные лица рабынь. Время от времени останавливался перед одной из девушек и поднимал палку, словно собираясь ударить. Ему нравилось наблюдать, как несчастные съеживаются в ожидании боли, как от страха вжимают головы в плечи и начинают мелко трястись. Насладившись увлекательным зрелищем, Панахази отступал на шаг и двигался дальше, продолжая изощрённую пытку.
Когда эта игра ему наскучила, мужчина остановился напротив Айни — та была в ряду первой — и, замахнувшись, изо всех сил ударил её палкой по животу, затем ещё и ещё раз, не дожидаясь, пока девушка разогнется. С полузадушенным хрипом Айни рухнула на колени.
«Это я, я во всём виновата!»
Нейт с удовольствием поменялась бы с подругой местами. Легче терпеть боль, чем наблюдать, как её причиняют дорогому человеку. Повернув голову, Панахази с ухмылкой взглянул на Нейт и, взмахнув тростью, не спеша приблизился к Тефии. Воздух вспороли три коротких быстрых удара. Последний пришёлся по мочевому пузырю. Застонав, Тефия попыталась в панике скрестить ноги, но это не помогло — на полу расплылась позорная лужа, спереди на платье появилось пятно. Девушка покраснела и разрыдалась, пряча лицо в ладонях.
«Это я виновата! Что я наделала!»
Хотелось заткнуть уши, закрыть глаза, но Нейт не могла пошевелить и пальцем. Эта моральная пытка была страшнее любой физической. Сердце сжималось от боли, когда она слышала, как хрипит Айни, как всхлипывает, заливаясь слезами, Тефия или молит о пощаде Мегара, когда, поднимая голову, встречала злой, ненавидящий взгляд Сабах и видела то же обвиняющее выражение на других лицах. А ведь эти девушки относились к ней хорошо.
Медленно, растягивая удовольствие, Панахази переходил от одной девушки к другой. Каждая получала по три удара, мощных, но не оставляющих следов, — хороший хозяин не портит товар. Клиентам не нравятся синяки, если, конечно, те — не дело их собственных рук.
Последней в ряду стояла Горго. Панахази приблизился к ней с занесённой палкой в руках. Нейт приготовилась услышать знакомый свист воздуха, а за ним болезненный стон, однако Горго холодно и твердо сказала:
— Я не твоя рабыня и не позволю себя бить. Поднимешь на меня руку — и я уйду.
— Лучше места ты не найдешь. Хочешь обслуживать клиентов на улице, старуха?
— Напомнить, сколько ты на мне зарабатываешь?
Нейт замерла, ожидая реакции Панахази. Как и другие девушки, она была уверена: за этими словами последует вспышка безумной ярости, но, поколебавшись, хозяин бросил палку на пол. Нейт посмотрела на Горго. Перевела взгляд на Сенебтиси, скулящую от боли и сжимающую руками живот. Та тоже была свободной, но позволила себя избить.