«Гений», — лишь покачал головой Бергер.
«Я не вывел его, как и не восстановил, но спас и вернул удалённые файлы его личности и памяти. Будет вам Франкенштейн, радуйтесь, но Отец снесёт вам всем головы за такой просчёт, тупицы», — указал на папку в компьютере курсором мыши, пока сам незаметно для остальных засунул себе в карман флешку с гораздо большей информацией, чем предоставил ученым.
Вокруг непонятный набор из цветов, которые я не могу определить из-за странной пустоты в голове, и боли, что немного утихла, ведь до сего момента мне было недоступно даже мышление. Лечу ли я, или плыву, а может, и вовсе иду? Зачем, а главное — куда? Как назло в голове нет ни единой подсказки…
Во мне плескаются разные чувства, которые я не в силах различить, ведь буквально тону в них. Почему? Что произошло? Что стало причиной моего нынешнего состояния? Победа иль поражение? Слишком много вопросов, и ни одного ответа, проклятье!
Резкое изменение в ощущениях заставило меня выгнуться дугой, если у меня вообще есть тело, после — боль исчезла, оставив после себя некоторую недосказанность и блаженное спокойствие. Так хорошо, так тепло…
Мои размышления прервала вернувшаяся боль, что начала с каждым мгновением обжигать мою спину всё сильнее и сильнее. Такое ощущение, что я очень стремительно падаю. Чёрт, ничего не вижу, проклятье! Как остановиться, я же умру, если ещё вообще жив!? Мамочки, я не хочу разбиться в лепёшку, спасите!
И снова смена ощущений, на этот раз боль снова стихла, но, не полностью. Тёпленько, влажненько, а после по глазам ударил тусклый свет, ослепляя. Это конец, да…? Жаль, что мне даже неизвестно, добился ли я чего в этой жизни, лишь обрывистые кусочки одного единого пазла, который я уже не в силах буду собрать.
Глаза неприятно защипало, послышался плач, в душе настал хаос. Имена, события, люди, звери, щенки и страшные твари — всё было вперемешку, не желало вставать в ряд, и это понятное дело — многих частей банально не хватает.
Боль, много боли, очень много, и очень мало радости. Какова была моя жизнь ранее? Неужели, настолько ужасной, что я только и делал, что страдал? Или просто все счастливые фрагменты покинули меня, пока я летел к этому тусклому свету, который мне даже не представилось возможным детально осмотреть — слёзы размыли картину.
Кровь, очень много крови и чужих страданий. Я убивал? Да, это, наверное, единственное, что я запомнил на «отлично»… интересно, а зачем мне было нужно проливать столько крови? Меня принуждали? Мне это нравилось, или — у меня просто не было выбора? Надеюсь, что все погубленные мною души попадут в лучшее место, чем я.