Теперь ждать на морозе, по крайней мере, минут пятнадцать.
Полине захотелось расплакаться. Настроение было паршивым. Несмотря на то, что она провела прекрасные выходные со своей лучшей подругой, какие-то странные ощущения тревожили девушку. Впервые она была неудовлетворенна своей работой, испытывала чувство вины, и ещё какие-то непонятные эмоции кружились в душе Полины. Было непривычно то, что впервые в жизни девушка не могла разобраться в себе.
Костя и Майкл стояли в конце коридора и, тихо переговариваясь, глядели вниз на заснеженную дорогу. Костя пробовал учить своего нового приятеля азам русского языка.
Майкл указал пальцем на идущего по заснеженной дороге прохожего.
— Я не понимаю, как вы, русские, обходитесь без машин? Ходить пешком в такую погоду…
— Так это наша врачиха идёт — Полина! — Костя вгляделся в спешащего человека. — Замерзла, наверное, бедняга!
Майкл слегка нахмурился.
— И она после такого холода ещё будет работать?
Костя Белый рассмеялся.
— Ну а как же. Кто же ещё? Полина, кстати, очень хороший врач.
— Я виноват перед ней. Нагрубил.
— Она молодец! — продолжал Костя. — Из неё хирург высочайшего класса получится. Отец её тоже военный хирург.
— Я не знал, что она врач.
Костя удивленно посмотрел на Майкла. Тот вздохнул.
— Мы с ней немного знакомы. Встретились в Питере.
Они помолчали.
— У неё кто-нибудь есть? — неожиданно для себя спросил Майкл и тут же смутился. Какое ему до неё дело?
— Насколько я знаю — нет. Она много работает и учится. Потом её отправят куда-нибудь в горячие точки… А вообще-то, к ней этот Денис клеится.
В это время в коридоре раздались лёгкие шаги. Майкл обернулся. Полина шла в сторону ординаторской.
— Костя, я пойду попрошу у неё прощения.
Тот кивнул, незаметно усмехнувшись. Почему-то он знал, что между этими двумя было какое-то взаимное притяжение.
Майкл слегка постучал в дверь и открыл ее. Полина резко обернулась. Она стояла около вешалки для одежды, застегивая покрасневшими от мороза пальцами халат. Взгляд зеленых глаз полоснул Майкла. Он только успел закрыть за собой дверь и теперь стоял словно статуя, забыв, как надо двигаться. Такая красивая — разрумянившееся от холода лицо, глаза, словно ягоды крыжовника, чёрные брови и слегка приоткрытые от удивления губы. Пальцы девушки безуспешно пытались застегнуть пуговицы.
Руки Майкла сами потянулись к её халату. Он взял пуговицу пальцами, продел в петлю, потом ещё одну.
Срывающимся голосом она прошептала.
— Крок, ты что делаешь?
— Ты замёрзла.
Черт! Правда, что это с ним? Зеленоглазая ведьма!
Она встряхнула головой.