Эндрю самодовольно ухмыльнулся. Выглядел он сонным и удовлетворенным. Даже воодушевленным.
– Не выбирал я его. Он выбрал меня. Во всяком случае, в самом начале.
– Значит, он не совсем конченый. – Мне не хотелось спрашивать, признал ли Эли, что выделил Эндрю из толпы ради его работ – одна только мысль об этом приводила в ярость – и не хотелось, чтоб Эндрю чувствовал себя попользованным. Больше, чем уже чувствовал. – Он все равно мудак. Но у вас совместная история, и я ее уважаю.
– Мы можем не говорить о нем? – спросил он, проводя рукой по волосам и на секунду посмотрев мне в глаза. – Мне интереснее поговорить о тебе. И если мы в ближайшее время не встанем с постели, думаю, мы не покинем ее весь день.
От его намека я замурлыкал.
– Да уж, непростое решение. Чем заняться: стиркой или тобой? – Он рассмеялся, но скатился с кровати, а я рухнул лицом в подушку. И застонал. – Значит, стиркой.
Глава 3
– Мы можем сегодня вздремнуть? – спросил я, сидя в машине на пути к его дому.
– Тебе что, пять?
Я потер глаза костяшками пальцев.
– Последствия прошлого вечера дают о себе знать.
– Или ты просто стараешься затащить меня обратно в постель?
– Возможно. А ты всегда отвечаешь вопросом на вопрос?
Он усмехнулся.
– Возможно.
– Я правда очень извиняюсь за вчера. Я не часто так напиваюсь, – пояснил я. – Потому–то и был таким разбитым.
– Все нормально, Спэнсер, – откликнулся он, переведя взгляд с дороги на меня, и улыбнулся. – Эмилио объяснил мне, что ты не любитель. Можешь себе позволить время от времени парочку пива, но не крепкий алкоголь. – Он хохотнул. – Кажется, они переживали, что ты упадешь в моих глазах. Ну, судя по тому, как меня убеждали в твоей положительности.
Я покачал головой.
– Я никого не просил.
– Да знаю. Они беспокоились о тебе.
Я вздохнул.
– Походу, я должен их хорошенько отблагодарить. Обедом или типа того.
– Еще мне поведали, что с первого дня ты вел себя со мной по–другому, – как бы вскользь заметил он. А в глазах поблескивал намек на юмор.
– Да ну?
– Ага. Сказали, что ты постоянно придурковато лыбился, когда упоминал мое имя.
– Ладно. Забираю назад предложение о покупке обеда.
Он расхохотался.
– Так это правда?
– Ответ зависит от того, согласен ли ты подремать днем.
Он прыснул.
– Принимаю как «да».
Я ощутил, как от смущения вспыхнули щеки.
– Я уже говорил, что ты был другим. Но я против определения «придурковато лыбился».
Паркуя машину возле своего жилища, он все еще ухмылялся. Я вытащил свою сумку с бельем с заднего сиденья и проследовал за ним внутрь.
– Не знаю, Спэнсер, – произнес он, кладя ключи и кошелек на тумбочку. Голос его стал тише, серьезнее. – Мне вроде как понравилось слышать, что с первого дня ты считал меня особенным. Когда мне рассказали, Лола рассмеялась и заметила, что моя улыбка такая же придурковатая. Так что мы равны.