Хантер снова нахмурился и надолго сосредоточился на столе. Левин бросил на меня печальный взгляд, который говорил, что ему не нравится идея ухода Хантера. Мне тоже не нравилась, но я должен был быть сильным для них обоих.
— Ты в порядке, Хантер? — спросил я. Он кивнул. — Я могу заполнить твое расписание, и мы сможем обсудить его в любое время. А пока почему бы тебе не пойти с Левиным, он покажет, в каких домашних делах ты будешь ему помогать.
— Мне не нужна неделя, — пробормотал Хантер, — чтобы рассказать вам о своей цели.
Я подумал, мальчик собирается сказать, что ему не нужна неделя, чтобы решить, хочет ли он остаться с нами, и я не смог отмахнуться от беспокойства, посетившего меня.
— Ты знаешь, чем бы ты хотел заниматься? — уточнил я. — Ты можешь изменить цель позже, если решишь, что она не для тебя.
— Волосы, — прошептал Хантер. Он тяжело сглотнул и встретился со мной взглядом. — Я всегда хотел делать прически. Парикмахер. Даже когда я был совсем маленьким, хотел делать людям прически, но учителя и воспитатели в интернате отказали мне. Это была недостаточно мужская работа или недостаточно хорошая. Я имею в виду, это не адвокат или врач, как вы оба, но в моих мечтах я работаю в салоне, и мой Мастер гордится мной. Это глупо, знаю, но я… — он моргнул, сдерживая слезы. — Я давно никому об этом не говорил. Могу выбрать что-нибудь другое, если скажете, что это недостаточно хорошо.
Бедный, бедный мальчик... Я хотел посадить его к себе на колени и утешить, но мы еще не обсуждали эти границы. Поэтому я выдвинул свой стул и наклонился так, чтобы быть ближе к нему и смотреть прямо в глаза. Я взял его за руку и нежно погладил длинные тонкие пальцы.
— Хантер, милый. Это достаточно хорошо. Ты достаточно хорош. Сегодня днем я сделаю несколько звонков, чтобы узнать, можем ли мы помочь достичь твоей цели. — Я накрыл его пальцы второй рукой. — Спасибо тебе. Спасибо, что доверяешь мне и Левину. Спасибо, что доверяешь нам. Это было нелегко и требовало мужества.
Он кивнул, глаза его наполнились слезами.
— Я перестал говорить людям, чего хочу, — проговорил он, и его подбородок задрожал.
— Хантер, не хочешь присесть ко мне на колени? — спросил я, и он практически вылетел из кресла прямо мне в руки. Он прижался вплотную и положил голову мне на шею, в ответ я обнял его.
Он позволил себе немного поплакать и полностью расслабиться в моих руках. Возможно, он плакал из-за того, в чем только что смог признаться, а может быть, из-за того, что эти переживания и мысли держал в себе все время, проведенное с Лаззаро. Я взглянул на Левина, он тоже хмурился со слезами на глазах. Поэтому я протянул ему правую руку, и он быстро встал рядом со мной. У нас получились трехсторонние объятия. Левин погладил Хантера по плечу, провел пальцами по волосам, успокаивая, как и следовало первому сабу.