Так о годах. Я здесь уже семь лет. Успел вырасти, начать бриться и даже стал отцом. Телу моему как раз двадцать один год. Оглядываясь назад, только диву даюсь, сколько успел напахать! Всё-таки энергичность молодого организма – это замечательно. Да и Тияна за шесть лет пребывания здесь знатно накуролесила: вся наша медицина выросла её трудами. Неплохая, скажу я вам, медицина. Где-то на уровне начала девятнадцатого века. Или конца восемнадцатого. А по части "санитарии и гигиены" вполне тянет на начало двадцатого.
У меня успехи скромнее: поднять индустрию до уровня тех же времён пока не удаётся. Нас слишком мало для решения столь тяжеловесной задачи. Да и условий для множества отраслей на острове попросту нет. Те же горнодобывающая или лесотехническая промышленности выдвинуты на реки Балих и Керхе. Мы здесь выступаем в качестве потребителей, не заморачиваясь организационными вопросами. Только торгуем, причём не за деньги, а в обмен на продукты питания и инструменты. Даже "мануфактуру" не поставляем – ткут и шьют повсюду сами. Не обязательно, кстати, ткут – ещё и кожи выделывают множеством способов.
* * *
В день, когда строительство храма было завершено, я сообщил рабам, что они свободны. Как ни странно, особой радости это известие им не доставило. Как-то они здесь прижились, да и к климату привыкли. Особенно – к хорошему питанию и восьмичасовому рабочему дню. Пара десятков отправилась восвояси на специально для этого снаряженном судне, а остальные стали общинниками. И это хорошо, потому что нам нужно возводить башни маяков, которые послужат и наблюдательными вышками, и сигнальными. Где ещё взять для этого рабочие руки? И кирпич для печей делать надо, и в судовые команды народ требуется. У нас одних только регулярных маршрутов целых три штуки. А ещё ежегодная чистка каналов в Уруке.
Так что большинство бывших военнопленных из Эреду влились в наши ряды.
Новый храм мы начали использовать по мере готовности: перенесли туда глиняные таблички с алфавитом и словарём значков-понятий. Звездочёт, как выяснилось, знаком с этой системой записи. Шумерские жрецы приняли её на вооружение, но не стали об этом заявлять во всеуслышание. Сидят в своих святилищах и ведут записи. Это ведь внутренняя хозяйственная документация, а не газеты. Вот и не видно было.
Зато арифметика, начала геометрии и основы алгебры бывшему жрецу пришлись по нраву – он, хоть и древний, но учёный. А тут такой удобный инструмент для описания окружающей действительности! И вообще человек любопытный, а по этим временам – фактически, энциклопедист.