Зато мне удалось получить бериллиевую бронзу. Не стану описывать своих мучений, главным из которых было добиться правильного процентного содержания легирующей добавки, потому что химическую формулу берилла я никогда не знал и рассчитать состав шихты не могу. Температуру плавления бериллов достичь удалось без особого труда – сталь-то мы выплавляем.
Хороший материал эта бронза: твёрдый, коррозионостойкий. Практически весь пошёл на хирургические инструменты.
Ещё стоит упомянуть дюгоней[9], во множестве обитающих в водах Персидского залива. Их добычей занимались задолго до нашего прибытия. Очень полезные создания: вкусное мясо, шкура идеально подходит на обтяжку маломерных судёнышек, а кости используются для поделок. Аравийцы делают из них наконечники копий и ножи. Ну а мы – рукоятки и ручки зубных щёток.
Зубную пасту Тияна сделать не сумела, так что обходимся порошком из тонко размолотых мела и сушёных трав. После – полоскание полости рта хвойным отваром. Для сохранности и отбеливания зубов многие жуют сосновую или кедровую смолку. Поэтому солнечный Дильмун от блеска улыбок его жителей периодически становится просто сверкающим. Эх, как же мне иногда Тияны не хватает: за столько лет привык к этой непоседе. Всё же сестра-попаданка. Как-то там теперь сложится у неё?.
Технические новинки входят в жизнь постепенно. Например – металлический крепёж в кораблестроении вошёл в обиход только после того, как мы стали производить железо не килограммами, а десятками килограммов. Первыми начали делать гвозди, а потом и болты.
Остекление окон храма длилось три года, а работы над прожекторами для маяков, наверное, так никогда и не завершатся – у людей то и дело возникают всякие озарения, требующие проверки на практике. Старый добрый метод проб и ошибок продолжает успешно применяться.
Посевные площади на острове потихоньку доросли до того, что в зерне с материка мы больше не нуждаемся. Поэтому старую "поляну" в Уруке оставили соседней общине, с которой всегда были в хороших отношениях. Ил для удобрения берём из озера, в которое разливается Евфрат выше родного города. Черпаем со дна специальным ковшом и даём добытому отстояться в ваннах прямо тут же на борту. Специально для этого построено судно – большая плоскодонка, которую называют драгой[10].
Неторопливое хорошо обеспеченное бытие располагает к размышлениям. Как-то всё чаще я стал задумываться об организации нашего общества, о властных структурах и институтах управления. Скажем, такое понятие, как "демократия" к здешней жизни ни в какую не прикладывается. Обсуждения в общине случаются, но на всенародные как-то не тянут. А уж голосований ни по каким вопросам не проводится никогда. Власть старосты не ограничена ничем, кроме его собственного разума.