Выбирал в береговых зарослях сосенку с прямым стволом, срубал медным топориком, затаскивал на катамаран и обдирал, действуя от вершинки и придавая "изделию" прямоугольное сечение. Знаю, что теоретически заготовленному лесу нужно дать просохнуть, но это возможно только в стационарных условиях – на берегу. А мы пребывали в движении. Так что готовые рейки вели за собой на буксире, связав в плот. Хоть этот довесок нас и замедлял, но его размеры росли медленно: по одной деревяшке в несколько дней. Тут и путь подошёл к концу, а у нас этих реек всего-то три штуки и набралось. Отличных реек по двадцать локтей длиной. Сечением они были примерно четыре на четыре сантиметра или чуть меньше, потому что как раз два пальца. Вряд ли удастся согнуть более "мясистые" деревяшки. А если кого-то волнует количество древесины, ушедшей в щепу и стружку, то ничего с этим поделать не могу – пилорам здесь нет.
Пришли мы к месту, где течение речки преграждали пороги. Не очень-то страшные, без водоворотов или торчащих вверх каменных зубцов. Русло здесь дробилось островами на протоки. Будь корпуса нашего катамарана сделаны из настоящего длинномерного леса, я бы не задумываясь перетащил его через препятствие на бечеве даже не разгружая. Но в эту эпоху подобное не принято. Только плоты, следующие от верховий могут пустить по течению, да и то без людей. Видели мы такое прохождение пару раз. Лодку же полагается переносить по суше – благо, расстояние невелико. Но нам это и не требовалось.
Здесь нам предстояло дождаться прибытия встречного груза – меди. На неё и собирались мы поменять наше зерно. Время ожидания я заполнил всё тем же – выстругиванием реек. Благо, на берегах здесь рос лес. Многолюдства в этих краях не было, но и того запустения, что встретилось ниже по течению, тоже не наблюдалось. Не городская сутолока, но вполне заметное сельское оживление – домики земледельцев и проходящие со своими шатрами и отарами кочевники, изгороди, ограждающие поля и огороды, оживлённое торжище, где меняют всё, что угодно на любые вещи: как привозные, так и здешней выделки. Хотелось назвать это вялотекущей ярмаркой. Мы были в этом году первыми, кто пришел с низовьев. Разумеется, катамаран привлёк к себе внимание любопытствующих, а к доставленному зерну стали прицениваться. Тамкар не спешил с продажей доставленных товаров, потому что у него уже была договорённость с теми, кто ещё не прибыл.
Обстановка вокруг наблюдалась далеко не безоблачная. Я не о погоде (она оставалась солнечной), а о скандалах между кочевниками. Да и оседлые не являли собой образцы добропорядочности: нам не раз пришлось отмахиваться палками от нападающих. Благо, что группы эти были невелики. И вообще, хоть чего-то отдалённо напоминающего организованность, здесь не наблюдалось. Никто не властвовал над этим народом, говорящем на одном языке. Мало-мальски значительных построек в окрестностях тоже не было.