— Ну же, детка, я ведь не заставляю тебя удовлетворить меня своим сладким ротиком! — криво усмехнулся Алестер. — Хотя, надеюсь, однажды ты научишься и этому. Сейчас просто помоги мне снять напряжение. И все. Потом отпущу. Обещаю.
Прищурившись, уставилась на него. К своему удивлению, в этот раз смогла говорить, хоть слова и звучали как-то сипло:
— Что вы еще от меня хотите?!
Он расстегнул верхние пуговки штанов, снова взял мою руку и засунул туда. Я вскрикнула и передернулась. Прикасаться к… этой штуке было противно и мерзко.
— Приласкай меня там немного! — хрипло и прерывисто выдохнул он, не сводя с меня чуть замутненных глаз. — Вот и все. Большего от тебя не требую. Только сделай это сама. Ну же, давай! И тогда точно отпущу, обещаю!
Спрашивать о том, что будет, если не сделаю того, что просит, было страшно. От этого гада всего можно ждать! И как ни было противно, неуверенно начала трогать его член. Сжимала и поглаживала, как он того требовал, комментируя мои действия рваными фразами.
Его лицо вдруг исказилось, а тело задергалось. Мне в ладонь брызнуло что-то липкое и мокрое.
Вскрикнув, выдернула руку из штанов мужчины и с отвращением уставилась на свою ладонь, испачканную чем-то белым. Алестер, расслабленно откинувшийся на спинку дивана, снисходительно хмыкнул при виде моей реакции. Потом достал из кармана платок и небрежно швырнул мне. После чего поднялся и, потрепав меня по щеке, вышел из гостиной.
Я же, униженная и раздавленная, остервенело вытирала с руки противную жидкость. Потом отшвырнула прочь, как гадкое насекомое, и поднялась. Дрожащими руками натянула панталоны и ночную сорочку, накинула халат. Одевшись, почувствовала большую уверенность.
Несмотря на потрясение от всего пережитого, способность мыслить разумно постепенно возвращалась. А может, сказывалось отсутствие столь раздражающего и выводящего из колеи фактора, как крылатый лорд?
Опять глянула на платок, скомканной тряпицей лежащий на полу, и поняла, что от этого нужно избавиться. Иначе слуги, найдя это, могут догадаться, что тут произошло.
Стиснув зубы, кончиками пальцев подняла с пола оскверненный платок и подошла к неразожженному камину. Швырнула туда и чиркнула кресалом. Получилось с пятой попытки — настолько дрожали руки. Но наконец, огонь вспыхнул, и кусок материи начал обугливаться и съеживаться на глазах.
Невидящими глазами смотрела на язычки пламени и до скрежета стискивала зубы.
Как же гадко на душе! Стыдно. Невыносимо.
Я боялась, что завтра по моему лицу домочадцы сами обо всем догадаются. То, как низко я опустилась этой ночью. И как злорадно будет ухмыляться крылатый лорд, которому настолько легко удалось превратить меня в шлюху.