– Я о том и говорю, – самодовольно усмехнулся Стас и посмотрел на Суркова. – Сколько тебе времени понадобится, чтобы проверить все устройства полковника?
– Ну, в телефоне не так много памяти, и прятать там вредоносные программы глубоко не получится. Думаю, максимум часа за полтора я управлюсь, – пожал плечами старший лейтенант. – С планшетом времени побольше потратить придется, но ненамного. Может быть, два часа максимум. И я рекомендую не уничтожать их сразу, а попробовать вычислить, кто и как эти программы поставил.
– Видишь, Лева, как все просто? И мистики никакой нет, – усмехнулся Станислав.
– Мистика вообще не мой курятник. И даже если на телефоне и планшете что-то удастся найти, остальные загадки это не раскроет, – покачал головой Гуров и протянул свои гаджеты Суркову. – Проверяй. Я пока своим старым кнопочным аппаратом попользуюсь.
После того как аналитик ушел с его телефоном и планшетом, Гуров достал из папок с материалами дел фотографии надписей, найденные рядом с трупами, и решил сосредоточиться на их изучении, справедливо полагая, что они должны иметь какое-то значение и могли бы оказаться ниточкой к неизвестному преступнику, затеявшему какую-то странную игру с полицейскими.
Первая надпись, которую он обнаружил на стене в подъезде своего дома, гласила: «в отчасти лишь основе всех нормален». Вторая содержала в себе не менее бессмысленный набор слов: «наших деле самом поступков лежат на». И в третьей была аналогичная абракадабра: «два человек нормальный мотива». Вчера вечером Мария предположила, что это может быть анаграмма, но составленная не из букв, а из слов. Но, если это предположение было верно, Гуров абсолютно не представлял, что может быть ключом к ее решению.
– Стас, иди сюда! – позвал он. – Что это может означать, по-твоему?
Битый час оба просидели над надписями, пытаясь переставлять их местами, чтобы получить хоть какую-то осмысленную фразу, но сложить хоть что-то разумное так и не удалось.
– Давай попробуем пойти от противного, – предложил Крячко. – Если мы не знаем, что хочет нам сказать преступник, давай сначала сопоставим все, что мы о нем знаем. Его методы, мотивы… Хоть что-то!
– Ты считаешь, что я об этом не думал? – усмехнулся Лев. – Смотри, что у меня получилось.
Для начала Гуров назвал очевидный факт, который бы заметил даже практикант, – почерк у всех преступлений был разным. В первом случае это ножевое ранение, во втором – удавка, а в третьем – имитация ДТП. И эти убийства никогда бы не связали друг с другом, если бы преступник не хотел, чтобы они были связаны. Причем сделал он это таким образом, что, не присутствуй Гуров при всех трех случаях, даже ему могло не прийти в голову сопоставить все эти смерти.