Девушка забавно сморщила носик.
— Я заметила лишь то, что высший свет через одного страдает болезненной худобой и кривыми ногами. Да, ты похож на медведя. На большого, сильного, ми-и-илого… — стиснула его потираясь о грудь щекой, — … мишку. А придворные дуры — прости, дамы — пусть и дальше носятся со своими напомаженными изяществами.
Это было настолько же больно насколько и прекрасно. Однажды он пенял на глупость жены, но сам же оказался последним идиотом. Как возможно отказаться от нее? И в каком месте был его хваленый рассудок, когда… Страх ледяным туманом просочился в кровь. Она не узнает, что он видел и почему ушел. А Миранна будет жить в другом городе, как и хотела — в собственном доме и сама себе хозяйкой…
— Бьерн… — запищала девушка, и он через силу ослабил хватку.
— Прости… Знаешь, пожалуй, в Вашем исполнении, лэрди, я буду рад слышать это прозвище.
Но доверчивая улыбка лишь сильнее подстегнула чувство вины и тревоги. Нет, нельзя чтобы она узнала… Аккуратно освободив девушку от себя, Бьерн уложил ее рядом, обнимая и прижимая к груди.
— Вы можете отомстить мне, мой лэрд, — пробормотала, устраиваясь на его плече, — Вы похожи на Мишку, а я…
— На мышку.
— Нет! Фу…
— Боюсь представить, с чем связано это «фу».
Маленькая лэрди улыбалась — он чувствовал. Бьерн прикрыл глаза, погружаясь в собственные ощущения. Ал-ле-ли-я… Хрупкая и отважная, прекрасная, но отнюдь не внешностью — ведь не дрогнуло же сердце, когда красивая кукла с пустыми глазами была представлена ему в судьбоносный день помолвки. Безрассудная и все же такая сообразительная… Его цветок? Нет. Чуд — да, но все равно не то… Лели? Слишком мягко… Не хватает твердости. Лери. Имя возникло словно из ниоткуда. Просто родилось в голове, вытесняя все остальное.
— Лери, — повторил, пробуя звучание на вкус. Идеально, как и вся она.
Тонкие пальцы скользнули в ладонь, переплетаясь с его.
— Мне нравится… Очень.
Бьерн пошарил рукой, подтягивая сбитое покрывало. Заря уже красила окна мягким золотом, но несколько часов для сна у них есть — ночь была долгой и жаркой. Он не давал девушке сомкнуть глаз, жадно испытывая ее чувственность снова и снова. И мог бы наблюдать бесконечно, как соединяется их плоть, и маленькая лэрди теряет голову в преддверии удовольствия. И если бы не обязанности…
Он не хотел никуда ехать. Не сейчас, когда Лери уже вся его. Пальцы ласкали нежную кожу и золотой шелк волос. Он сам расплетал их, но смутно помнил, как закончил. Лери вдруг оказалась под ним, постанывая и двигаясь навстречу судорожным толчкам.