— … нет, не поедет лэрд в срамный дом, — донеслось до нее бормотание Дорис. — Жилы рвет — приказ короля выполнить спешит. Выслуживается. Тьфу!
Голос служанки звучал злее и уверенней. Больше она не втягивала голову в худые плечи, а смело вышагивала по комнате, подготавливая ее к утренним процедурам.
Внизу живота опять потянуло, но отнюдь не из-за желания. Настроение резко испортилось, стоило подумать о ночных горшках и подтеках нечистот на крепостных стенах. Вряд ли это строение было оборудовано канализацией.
— Дорис, мне… — Валерия прокашлялась, внутренне обмирая от непривычно нежного и мягкого голоса, — мне нужно…
— Ох, госпожа моя… вставать рано! Вы больны, слышите? Куда, лэрди Аллелия?! Что Вы…
Но Валерия уже свесила ноги с кровати. Если она проведет в этом облаке из перин и подушек ещё хоть пять минут — рехнется окончательно.
Дорис кудахтала над ней, называя несмышленышем и глупышкой. Но, убедившись в твердом намерении встать и самой отправиться на поиски горшка, быстренько схватила розовый ужас, оказавшийся чем-то средним между платьем и халатом, и ловко набросила на плечи, помогая вдеть руки в рукава и запахнуться.
— Так, теперь ножки…
Из-под кровати была извлечена пара небольших тапочек. Стопа у Аллелии оказалась такой же миниатюрной. Размер тридцать шестой — не больше.
— Не прилично в таком-то виде, но что поделать, — приговаривала Дорис.
— Неприлично? — попугаем повторила Валерия. Да она укутана по самое горло, даже рукава закрывают полкисти. В каком месте тут неприлично? Мочки ушей постыдно обнажены?
— Ох, не тревожьтесь, птичка моя, не зайдет сюда никто. И лежали бы, зачем вскочили? Я бы и сама справилась.
Действительно, вряд ли бессознательная Аллелия все пять дней терпела. Подхватив ее под локоть, Дорис завернула к плотно запахнутым гардинам, которые висели на противоположной от окна стене. Дернув за толстый шнур, служанка распахнула их, открывая обычную на вид дверь, за которой оказалась уборная.
— Хм-м-м, — тихонько промычала Валерия — однако поторопилась она с ярлыком «грязного средневековья».
Комнатушка была сплошь из грубого темного камня, как и спальня. По центру возвышалась купель, а из-за ширмы выглядывал необычный, но все-таки унитаз с плотной тяжелой крышкой. Разумеется, никаких кранов и труб — смыв и набор воды осуществлялся ведрами, чинно стоявшими в углу около вместительной бадьи, а для нагрева тут имелась каменка, что придавала ванной сходство с баней. Даже оконце было одно — совсем узенькое. Пахло, кстати, приятно — мятой и чем-то незнакомым. Валерия успела заметить пучки трав, прикрепленные к балкам потолка. На полках лежали стопки полотенец и стояли всякие баночки и флакончики — видимо, притирки или шампуни. Валерия мельком тронула тяжелую золотую косу — на такие волосы моющих надо не горшочек, а ведро.