— Прошу, лэрди. Сейчас у меня мало готовых изделий, но можно снять мерки. Как относитесь к шнуровке и декольте? Какие цвета предпочитаете? В моду входит пудровый и цвет лесной фиалки. Оба отлично подойдут…
За ширмой оказалось зеркало в полный рост и мягкий пуфик, и, пока Валерия осматривалась, Беатрис быстро принесла первую вещь.
— О, Творец! — от восхищения она даже упомянула местное божество. Это было роскошно! Белоснежный пеньюар струился в руках женщины нежными складками. Лиф оторочен кружевом, а под грудью проходила голубая лента. Ничего вызывающего, разве что декольте имелось, но Валерия видела, как едва заметно просвечивают сквозь ткань руки Беатрис, и уже заранее представляла соблазнительный вид упругой девичьей груди в столь интригующем наряде.
— Как раз под ваш рост и комплекцию. Можете примерить, но я ручаюсь.
— Беру! — это даже не обсуждалось. И пусть ей придется снять с головы последнюю жемчужную заколку.
Второй пеньюар отличался от первого наличием шнуровки на спине и отсутствием рукавов. «Хочу, хочу, хочу!» Но узнав цену, пришлось закатать губу — тут не только заколки, почку придется оставить. Какой-то там шелк. По словам Беатрис, настолько приятен коже, что разогреет даже монахиню. И опять умная женщина без слов поняла жалобный взгляд Валерии.
— Свадебный подарок для лэрди, — улыбка была полна дружелюбия.
— Ваша щедрость удивительна, Беатрис, но нет. Заверните первую вещь и снимите мерки. А я заберу, как будет готово.
Вот тут на Валерию посмотрели с явным уважение0 м.
— Как пожелаете, лэрди. Минутку, я отложу товар, и сразу займемся мерками…
Подхватив пеньюары, женщина вышла. Но присесть на пуф Валерия не успела. Входная дверь хлопнула.
— Беатри-и-ис! — наполнил помещение грудной голос. — Где тебя демоны носят! Мне нужно новое белье! Сейчас же! Лэрд наверняка посетит меня со дня на день.
Кровь бросилась в голову. Лэрд… На сотню миль тут имелся только один такой — ее муж! Перед глазами замелькали разноцветные мушки.
— И давай, пошевеливайся — неси все, что есть. Ты же знаешь — мой Бьерн бывает таким диким… Эй, старуха! Пошла вон! Беатрис! С каких пор ты берешься шить саваны?
Это было последней каплей. Ярость огненным сгустком взорвалась под сердцем, и Валерию просто вышвырнуло из-за ширмы.
Бледная Дорис прижимала к губам платок, Беатрис потеряла свою маску невозмутимости, застыв с широко распахнутыми глазами. А в центре лавки кривила морду расфуфыренная сучка.
— Хочешь заказать себе? Так я оплачу!
Услышав ее, мымра вздрогнула, повернула голову и…
Это была нелюбовь с первого взгляда. Валерия могла пересчитать по пальцам одной руки людей, к кому питала искреннюю неприязнь. Бывает такое — смотришь на человека и понимаешь — не сойдёмся. А тут просто выворачивало от желания без лишних сантиментов расцарапать скуластое и возмутительно надменное лицо.