— Один раз, ещё в школе, когда мы со скаутами ходили в поход в Йосемити. К костру пришёл медвежонок, и рейнджер тут же застрелил его. Это, пожалуй, было самым моим большим потрясением в жизни. Сомневаюсь, что кто-то уснул той ночью. Лично меня потом ещё полгода кошмары мучили.
Я следила за его лицом. Сейчас оно ничуть не изменилось. Я отметила для себя, что с тёмной щетиной на щеках Стив выглядел намного старше и серьёзней, чем вчера. Или просто сказалась усталость — скорее всего они вернулись за полночь, а в шесть утра он уже откопал и прогрел машину. Сколько же часов он спал?
— Откуда такая жестокость? — вдруг сказала я полу-утвердительно, не ожидая от парня никакого ответа.
— От идиотов, которые не могут вывести бочки утром, убрать за собой объедки в парке и не оставлять лесные хижины не запертыми. Все глобальные проблемы идут от людской безответственности. Вообще всё, Кейти, от безответственности. А рейнджер не мог иначе поступить. Как только медведи начинает таскать еду, они перестают добывать пропитание в природе и в итоге заболевают. Кейти, почему Аманда не сделала аборт?
Я продолжала рассматривать его профиль с крупным, словно выточенным из мрамора, носом и с не сильно отступающим от шеи, будто срезанным для большей аккуратности, подбородком. Верхняя губа была тонкой, а из-за того, что нижняя припухшая выдавалась немного вперёд, казалось, что он постоянно готовится что-то сказать и не решается. Его мужская красота, сегодня по особенному взрослая, завораживала. В мыслях я уже затонировала углем огромный лист и держала на изготовке у носа ластик, чтобы убрать с лица лишние тени. Только после вопроса пальцы мои разжались, и ластик застрял в горле настолько глубоко, что я никак не могла его выкашлять.
Стив остановил машину, но не заглушил мотор, и его рука мерными ударами прошлась по моей спине. Мы слишком медленно преодолевали снежные заносы на жилых улицах и до сих пор не добрались до магистрали.
— Спроси у Аманды, — еле выдавила я из себя и кашлянула, как надеялась, в последний раз.
— Уже спросил. Она не ответила.
Машина не двигалась с места. Мы стояли посреди пустынной занесённой снегом дороги. Замок его рук лежал на клаксоне, и сам он сосредоточенно смотрел вперёд через залепленное по бокам снегом лобовое стекло.
— Знаешь, когда двое решают залезть в постель, они берут на себя ответственность за последствия. У женщины эта ответственность намного выше, так уж распорядилась природа или кто-то там ещё наверху, потому как самец может оказаться мудаком. Но ты-то ведь понимаешь, что Аманда не должна была оставлять ребёнка. Она абсолютно безответственная особа.