– К-клеймо? – я задохнулась, когда он снова попытался раздвинуть мне ноги и сжала их плотнее.
– Метка клана, который присвоил тебя или нанял работать против других. Если ты лжешь мне и тебя подослали, оно должно быть где-нибудь на твоем теле. А раз в обычных местах нет, будем искать в необычных…
Пока я брыкалась, пытаясь защитить нижние регионы, он неожиданно напал сверху, ловким движением расстегнув на моей спине лифчик.
– Ай! – я зажмурилась, понимая, что от высвободившегося напряжения лифчик подскочил чуть ли к подбородку, и ректор смотрит на мою голую грудь.
В наступившей вслед за этим тишине единственным звуком был явственный и довольно громкий глоток. А еще стук крови в моих ушах.
Он смотрит на мою грудь… Ректор смотрит на мою грудь…
Я понимала, что нельзя так тяжело дышать, потому что сиськи вздымаются и покачиваются от моего дыхания, привлекают к себе еще больше внимания… А еще понимала, что надо немедленно перестать думать об этом – о том, лежу на кровати в одних трусиках перед ним, перед самим Гордеевым – потому что от одной только этой мысли в бедрах разливается щемящий, почти нестерпимый жар, и соски твердеют и ноют, желая прикосновения…
– Я должен… проверить… – хриплым голосом сказал ректор, снова сглатывая.
А потом на мою грудь легла тяжелая, чуть шершавая и прохладная ладонь.
– А-аххх… – воздух вырвался из моего рта бесстыдным стоном, тело выгнулось напряженной дугой. Запрокинув голову, я прикусила подушку – первое, что попало мне в рот… первое, что могло заглушить эти позорные звуки… И не отпускала, пока чувствовала на своей груди эту ладонь – первую ладонь, кроме моих собственных, что добралась до столь сокровенного места!
Длинные пальцы слегка сжались вокруг полушария, я резко втянула воздух и опустила голову, глядя на Гордеева с замирающим сердцем.
Он тоже не сводил с меня глаз.
– Здесь чисто, – глухо произнес наконец, но руку почему-то не убрал. Наоборот, продолжил легко-легко сжимать и разжимать мою грудь, словно массировал. Глаза его вновь посветлели, пожелтели… и засветились золотом.
Но мне уже было всё равно – шероховатости на его ладони царапали сосок, посылая шок за шоком вниз по моему телу и превращая мозги в бессмысленную, ничего не желающую знать кашу.
– Проверим… в других местах? – рука дернулась влево. – Невидимые метки можно только прочувствовать… наощупь… вот так…
Слегка подрагивающие пальцы плотно обхватили вторую грудь – снизу вверх, словно нарочно пропуская между собой напряженный сосок… Вдоль позвоночника словно жидким огнем прострелило. Мозг мой орал сопротивляться, но поделать со своим телом я совершенно ничего не могла – да и с мозгом тоже. Словно шлюха извивалась под этими руками, вольно гуляющими по моему телу, не слыша ничего, кроме собственных стонов и лихорадочного пульса в ушах.