Хотя нет, лучше не знать.
– Придумала! – взвизгнула вдруг Элька. – Ты сделаешь вид, что за что-то ему благодарна и бросишься его обнимать. Быстро поцелуешь и извинишься – скажешь, что тебя просто унесло от счастья.
– Эммм… – промычала я, не совсем зная, что сказать. Предложение звучало глупо, конечно, но всё же лучше, чем падать в обморок или делать вид, что хотела поцеловать кого-то другого. – А за что я могу быть ему благодарна?
За что вообще можно быть благодарной этому типу? За то, что знаю его уже больше года, а еще ни разу ко мне не прицепился? Спасибо, конечно, но вряд ли он оценит, если я брошусь в благодарность к нему в объятия. Не говоря уже о том, что то счастливое время, когда ректор меня не замечал, безвозвратно закончится в этот самый момент.
Элька, сосредоточенно нахмурила лоб, тоже пытаясь вспомнить, за что можно быть благодарной нашему местном монстру.
– Батареи! – наконец, провозгласила она.
Я тут же кивнула, вспомнив о том, что да – по его приказу к нам в общежитие провели, наконец, новые, современные, качественные батареи, которые не будут так отчаянно течь, трескаться и сушить воздух. И отключаться для технических работ каждые две недели во время двадцатиградусного мороза тоже не будут.
Правда установили эти батареи под самое лето, после многомесячной борьбы с администрацией академии, но все же установили. И теперь в октябре, в ожидании скорых морозов, вполне можно было господина ректора за них поблагодарить.
Я застонала, уронив голову на руки.
– Представляю, как я буду выглядеть…
– Неважно, как ты будешь выглядеть, – отрезала Элька. – Главное, что хоть какая-то причина будет твоему поцелую. Лучше пусть это выглядит глупо и необдуманно, но не пранком. Потому что пранка он не потерпит. Как и попытку соблазнить.
На том и согласились.
На утреннюю пару я шла как на похороны, хотя в принципе информатику люблю и лектора Анатолия Андреича Васильченко всегда слушала с большим интересом.
Еще в главном холле общаги встретила Буркову, которая, судя по всему, принимала ставки на то, что должно было произойти. Во всяком случае, при виде меня окружающие ее местные «королевы» принялись старательно отворачиваться, захихикали в кулачки, и мне даже показалось, что промеж ними мелькнули деньги, которые Буркова, уловив мой взгляд, быстро спрятала в карман.
Интересно, на что они ставят?
Поцелую или нет? Выгонят меня после этого или нет? В любом случае, если все знают, из-за чего я должна сегодня облобызать ректора, шансы на то, что он об этом не узнает, падают в ноль.
Так может и не притворяться? Какой смысл разыгрывать комедию с батареей?