Внутри лежало ожерелье из аметистов. Три крупных, замечательной красоты камня в тонкой оправе из светлого золота. В одно мгновение я забыла о разговоре с тётей и с волнением посмотрела на Рейнара.
- Нравится? – спросил он, отводя взгляд.
- Оно великолепно, - только и сказала я.
- Если что, я его не украл, - Рейнар криво усмехнулся. – Там есть свидетельство о покупке.
- Это радует, что вам уже отпускают в ювелирной лавке, - сказала тётя сухо.
- Так, пора бы нам всё прояснить, - я скрестила руки на груди, любуясь фиолетовыми камнями. – Вы – два человека, которых я очень люблю. И мне будет тяжело, если между вами сохранится недопонимание. Какие бы соглашения вы не заключали между собой, о чем бы ни договаривались – свою судьбу решаю только я. Не надо сердиться, потому что это я должна сердиться на вас обоих, что вы сговорились за моей спиной. Но я не сержусь. Я от души вас прощаю, и надеюсь, что вы проявите такое же понимание. А ожерелье мне очень нравится, я хочу его примерить, - я поставила перед собой зеркало, которое принесла тётя, и притворилась, что полностью увлечена примеркой, сражаясь с крохотным замочком цепочки.
Тётя и мой муж наблюдали за мной, не произнося ни слова. Молчание затягивалось, но тут Рейнар заговорил:
- Прошу прощения, фьера Монжеро. Но я не смог устоять перед Виоль.
- Это было моё решение, - сказала я, глядя в зеркало и поправляя камни, чтобы лежали ровно. – Ничьей вины тут нет.
Тётушка махнула на нас рукой и улыбнулась, хотя в глазах блестели слёзы.
- А я никого и не виню, - сказала она. – Глупые влюблённые, счастливые влюблённые… Кто же сможет вам что-то запретить?
- Вы же не сердитесь на меня? – спросила я, ластясь к ней. – Тётя, ведь не сердитесь?
- Как я могу сердиться? – ответила она, потрепав меня по щеке. – Благодаря вам двоим, мой муж жив и здоров.
- Вот и хорошо! – расцеловав её, я бросилась на шею мужу. – Тётушка принесла батист и шёлк – они нежные, как птичий пух! Лучшего приданого для новорожденного и не придумаешь. Я сошью рубашечки и чепчики… - я говорила, а Рейнар слушал как-то странно. Будто снова собирался извиняться за что-то.
- Я приготовила для Виоль кое-что из её вещей, - вмешалась тётя Аликс. – Их надо перевезти, нужна коляска.
- Скажите, в какой день, и я всё подготовлю, - немедленно ответил Рейнар.
Пока они договаривались о перевозке, я опять взяла зеркало, чтобы посмотреть, как красиво аметистовые камни сочетаются с цветом моих глаз. Тётушка напрасно волнуется. Всё хорошо. Всё очень хорошо, и дальше будет ещё лучше. Я верила в это всем сердцем, а когда веришь – небеса слышат. Ведь иначе и быть не может.