Рейнар держал меня за пояс, подсказывая движения, и я полностью доверилась ему, хотя и знала, что в последний момент, когда огненная река захлестнет меня с головой, он снова оставит меня… И невозможно упрекнуть его, ведь всё это – ради меня… Благороден… слишком благороден…
- Виоль… - простонал Рейнар сквозь зубы, заставляя меня двигаться быстрее, и больше я ни о чем не смогла думать, полностью растворившись в его любви – в любви палача с рябинового холма.
Утром меня разбудило солнце, потому что вечером я позабыла опустить шторы.
Я наблюдала уже привычную картину – как солнечные блики плясали на жёлтых обоях, словно мотыльки по цветам.
Рейнара уже не было рядом, но я слышала, как внизу звякнула ложка о чашку – наверное, он пил кофе или чай.
Спустившись вниз, я застала мужа уже на пороге, с лекарской сумкой на плече.
- Наверное, буду поздно, - сказал он, целуя меня на прощание. – Позвали в дальнюю деревню… там даже дороги нет…
- Удачи тебе, - пожелала я, обнимая его и приникая к нему всем телом. – Я буду ждать, возвращайся поскорее.
Пока он уходил с холма, я стояла на крыльце, глядя вслед. Рейнар оглядывался через каждый шаг и махал рукой.
Да, вчера безмятежность моего счастья была нарушена. Но всё в моих руках. Пусть Рейнар сомневается в моей любви, только я смогу разубедить его в обратном. Даже если для этого мне придётся прождать год. Его любовь стоит этого. Стоит и большего…
Оставшись одна, я не спеша позавтракала, чувствуя приятную усталость после бурной ночи, приняла ванну, вымыла волосы и ополоснула их травяным настоем ромашки и календулы – чтобы были мягче и сияли золотистым светом. Вряд ли Рейнару было известно о таких свойствах этих растений, тут я могла потягаться с ним в знаниях.
Потом я принесла воды, перемыла посуду и поставила вариться баранью лопатку, чтобы приготовить к приходу мужа густой суп с кореньями и пшеном, а потом затеяла уборку.
Распахнув окна во всем доме, я вымыла стекла, выколотила и разложила на солнце подушки и перины, и занялась тем, что давно хотела сделать – навести порядок в комнате, где Рейнар хранил травы, специи и готовые лекарственные снадобья.
Я тщательно протерла все колбы и реторты, ссыпала сухие травы в плетеные короба и подписала их, а потом занялась шкафом. Я старалась не нарушить порядок бесчисленных баночек, склянок и шкатулок, смахивая с них пыль и расставляя по полкам. Вряд ли Рейнар будет рад, если не сможет найти фиалковый корень, который стоял слева на верхней полке, а я вдруг переставлю его на нижнюю полку, справа.
Добравшись до середины, я нашарила в углу шкафа что-то мягкое – какую-то скомканную тряпку, и, потянув её на свет, обнаружила… женский чулок.