- Всё ложь, - ровно произнёс фьер Капрет.
Но дознаватель продолжал – воодушевленно и уверенно:
- Мы начали расследование, были задержаны несколько подозреваемых, и фьер Капрет затаился. Но вот прошло время, ревность дала о себе знать…
Я похолодела, представив, как сейчас фьер Ламартеш при всех, при самой королеве расскажет о разговоре в беседке и о прошлом моего мужа и моей сестры.
- …и участь фьеры Капрет была предрешена, - театрально закончил фьер Ламартеш. – Чтобы пустить дознание по ложному следу, в дом палача, который находится рядом с мельницей, был подброшен четвертый чулок. Будь на моем месте человек, который отнесся бы к своим служебным обязанностям халатно, мастер ди Сартен был бы уже благополучно казнен за четверное убийство, а настоящий убийца продолжал бы получать соболезнования и считаться одним из самых почтенных граждан столицы.
- Всё ложь, - презрительно бросил фьер Капрет, когда дознаватель замолчал. – Рассказываете вы очень красиво, но всё это – только слова и показания неграмотного виллана и какого-то там торговца. Я не приму это в качестве доказательств вины.
Он был прав. Сто раз прав! Я в волнении сжимала руку Рейнара. Фьер Ламартеш о многом умолчал, пощадив честь моей семьи, но… у него, действительно, были одни только слова. И никто не поверит простолюдинам… Как никто не верил Рейнару…
- В самом деле, - смущенно кашлянул председатель суда. – У вас есть ещё что-то, королевский обвинитель?
В зале зашумели, обсуждая услышанное, а фьер Капрет улыбнулся углом рта, глядя на фьера Ламартеша. Но тот тоже не спускал с него глаз.
- А слова вашей жены примите доказательством? – вдруг спросил он.
Все мы уставились на фьера Ламартеша в немом изумлении. У меня мелькнула суеверная мысль, что королевские колдуны научились вызывать души умерших, и сейчас дух Лилианы будет вызван на допрос. Законно ли это? Не противоречит ли небесам – беспокоить души усопших?
- Слова покойницы? – переспросил Капрет насмешливо, а потом повторил мои мысли, будто прочитал: – Королевские маги научились воскрешать мертвых?
- Пока нет, - ответил дознаватель. – Но мне посчастливилось найти кое-что… - он подозвал помощника и взял у него толстую тетрадь в потертом переплете.
Я уже видела эту тетрадь… уже видела…
Чтобы не закричать, я прикусила губу, а фьер Ламартеш поднял тетрадь высоко над головой.
- Это дневник, который много лет вела фьера Капрет. У женщин, знаете ли, есть склонность поверять свои мысли бумаге. Опасная склонность. Но в нашем случае она оказалась полезной. Я прошу судей ознакомиться с некоторыми выдержками из этого дневника, - он передал им тетрадь, - я отметил нужные страницы закладками… будьте любезны… На его страницах фьера Капрет изливает душу, рассказывая, как больно ранят её измены мужа, который посещает – прошу прощения у дам! – весёлые кварталы в Нижнем городе… - он переждал волну ахов и возгласов ужаса от присутствующих, и продолжал: - и что она обнаружила среди его вещей две пары шелковых чулок – серых, с серебряными стрелками… Она посчитала их подарками, которые её муж приготовил своим любовницам.