— Ты дома. — Его голос напряжен, он пытается скрыть, как расстроен.
Я печально качаю головой.
— Нет. Я здесь больше не живу, помнишь?
— Как я мог забыть, — ворчит он, вылезая из кровати и начиная ходить по комнате. — Это безумие, Мэллори. Мы женаты! Мы любим друг друга! Мы оба хотим, чтобы это сработало. Нет лучшего способа восстановить наши отношения, чем быть здесь, со мной, где тебе самое место!
Я медленно встаю с кровати и иду за платьем и туфлями.
— Думала, ты понимаешь, что мне нужно время.
Скотт в отчаянии разводит руками.
— Что же это было тогда?
— Секс?
— Чушь собачья. Это не просто секс. Это никогда не было просто сексом. — Скотт сокращает расстояние между нами и крепко сжимает мои плечи, его пристальный взгляд сверлит меня. — Я люблю тебя, Мэллори. Я не могу так жить. Эти последние недели были и лучшими, и худшими. Возвращайся домой.
Мои глаза наполняются слезами в третий раз за сегодняшний вечер. Прийти сюда оказалось ошибкой. Я не готова к этому.
— Не могу. Прости.
Хотя это почти убивает меня, я вырываюсь из его объятий и ухожу, чувствуя себя подавленной и смущенной.
Глава 8
Скотт
Прошло почти два месяца с тех пор, как Мэллори съехала. Каждый день, заходя в пустой дом, я будто заново прохожу все круги ада. Ненавижу все, что связано с нашей разлукой. Несмотря на то, что я вижу Мэллори почти каждый день, и мы постоянно переписываемся и разговариваем по телефону, это все равно отстой. Я хочу, чтобы моя жена жила дома. Хочу, чтобы она находилась в моих объятиях. Я стараюсь быть терпеливым, но наше противостояние никуда не девается.
Мэллори отказывается возвращаться домой, а это значит, что у нас не было секса с тех пор, как мы поссорились, и его отсутствие дается мне ох как тяжело. Как, черт возьми, я прожил восемнадцать месяцев без нее, понятия не имею. Как же трудно видеть ее одетой, целовать сладкие губы, слышать тихие стоны, когда она ласкает себя до оргазма — потому что секс по телефону стал частью нашей рутины. Пока еду домой, я флиртую, и она посылает мне грязные сообщения, настолько возбуждающие меня, что я готов кончить в штаны. Вваливаюсь в дом, срываю с себя одежду и набираю ее номер. Она отвечает, тяжело дыша, потому что каждый раз прикасается к себе в ожидании моего звонка.
Знаю, что все эти поддразнивания сводят ее с ума так же, как и меня. Сейчас она просто упрямится. Умом понимаю, что Мэллори все еще переживает. Она хочет знать, что заставило меня так отдалиться от нее, а у меня нет ответа. Я сильно облажался, но показал ей всеми возможными способами, что полностью согласен и что все изменилось. Больше никаких поздних вечеров в офисе. Я не отвечаю на звонки, когда мы вместе. Я не работал ни одного уик-энда с тех пор, как она уехала. Я не знаю, что еще могу сделать, и боюсь, что пока не выясню, что вызвало проблему, Мэллори будет держать нас в подвешенном состоянии.