– Духи предков поведали мне о том, – ответил дервиш, – и они не довольны. Они не могут принять к себе дух твоего отца, пока он не отомщен.
Шона побледнел. Если дух отца не попадет к праотцам и об этом станет известно другим шаманам, то его самого ждет позорная смерть.
– Но что я могу сделать? – промямлил он.
– Твой отец был хранителем наших традиций! – воскликнул дервиш, – никто не мог ему указывать! Ты должен отомстить за его смерть! И тогда великие шаманы опять обретут былое величие!
Шона не был также храбр как его отец. Его вполне устраивало и нынешнее положении. Но пойти против воли духов предков он не мог. Он оказался между двух огней. С одной стороны был великий хан, с другой духи. При неудачи в обоих случаях ему грозила смерть.
– Духи предков помогут тебе, – сказал Сохор, видя замешательство шамана. Он снял с шеи медальон и повернув какой то механизм открыл крышку. Внутри оказались мешочек с семенами какого то растения. Дервиш протянул их шаману.
– В конце охоты, при проведения обряда завершения охоты, брось их в дымную чашу и окури коня императора. В нужное время конь взбесится и тебя никто не заподозрит.
Шона взял мешочек в дрожащие руки и спрятал его на груди под одеждой.
– И помни, – напутствовал его дервиш перед тем, как выйти из юрты, – так пожелали духи и никто не может противится их воли.
Многие воины еще видели святого нищего, который не торопясь брел по огромному военному лагерю с поклонами, принимая из их рук пищу. Наконец его сутулая фигура скрылась за холмами. Когда один из воинов, пожелавший дать в дар святому человеку халат, поскакал в том направлении, он не нашел его. Напрасно он кидал коня из стороны в сторону. Дервиш как будто растворился в бескрайних просторах степи.
Монгольская загонная охота была регулярной компанией, что и военные походы, но только она была направлена не против людей, а против животных. Ее правила были установлены самим великим ханом. Участвовала в ней вся армия, собравшиеся для выхода в поход. Такая охота была своего рода учением, школой взаимодействия в обстановке, максимально приближенной к боевым действиям.
Вначале возводилась насыпь из свай и глины длиной в два дня пути в области зимних пастбищ; эта насыпь имела несколько ворот. Многочисленные воины загонщики умчались в степь. Им запрещалось применять в отношении животных оружие. Но дать животному проскочить через цепь считалось позором. Целый месяц загонщики сгоняли животных за возведенную насыпь. Приходилось нести настоящую сторожевую службу. Чтобы не дать животным ускользнуть зажигали костры и выставляли часовых.