Как только обоз въехал на двор, на расписном крыльце показалась боярыня Изяслава с детьми. Наум Еремеевич слез с повозки и пошел в сторону крыльца. Он обнял и расцеловал жену. Затем, здороваясь, к отцовской руке подошли дети, двое мальчиков десяти и двенадцати лет. Спустилась из своей светелки и дочь боярина Любава. Русская красавица сразу запала Дмитрию в душу.
Это была красивая девушка, быть может, не более красивая, чем некоторые другие. Ее правильное личико могло растрогать тонкой чистотой очертаний; каждый изгиб, каждая выпуклость этого лица, чуть вздернутый носик, пухлые чувственные губы, большие невинные глаза с длинными ресницами и тонкими серповидными бровями, все подчеркивало ее миловидность. Лицо у нее было юношески свежим, как будто она только что умылась росой, и чистым блеском предрассветных звезд лучились ее голубые глаза, но в них таилась зрелая мудрость, которую дает только жизненный опыт.
Голову покрывал кокошник расшитый жемчугом Длинные темно русые волосы были заплетены в косу. Она была невысока ростом, но казалась высокой – так строен был ее тонкий стан. Одета она была в тонкий, не по погоде розовый сарафан.
Дмитрий видел с какой любовью она обняла отца. А он с не меньшей нежностью погладил дочь по волосам и поцеловал в лоб. Сразу было видно, что это самая любимое и дорогое, что у него есть.
Боярыня сразу же принялась жаловаться мужу на сыновей и не расторопных холопов, которые не могут за ними уследить.
– Вот недавно сбежали на торг, – причитала боярыня, – да шапку там потеряли! Там в толчеи и голову потерять не долго. Коней видите ли хотели посмотреть. Своих, что ли нету? Вон иди в конюшню и гляди сколько душе угодно! Да и других забав хватает. Так нет, все норовят со двора сбежать.
– Это они к своим друзьям бегут, – вставила слово Любава, – а друзья у них кто? Сапожники, да кожевники.
– А ты знай в своей светелке сиди, да женихов выглядывай, – по доброму рассмеялся Наум, щелкнув пальцем по носу дочери, – и не суй свой длинный нос куда тебя не просят. А то он у тебя еще длиннее вырастит. И вовсе без жениха останешься.
Любава зарделась, опустив голову.
– И вовсе он у меня не длинный, батюшка, – прошептала она, – а женихов сейчас порядочных мало…
– Ладно, родные мои. Потом о делах домашних поговорим. Хочу познакомит вас с мужами достойными, – он указал в сторону Дмитрия и Никифора, скромно стоящих в сторонке. – Это вот Дмитрий, посланник страны далекой. К князю нашему с срочным делом прибыл. А с ним Никифор, бывший сотник князя Киевского, во всем ему помогает. Если бы не они, не бывать мне живу и не ведать родимой сторонки.