После завтрака я позвонила Дуайту. Он воспрянул духом, услышав мой голос. Пришлось извиниться за долгое отсутствие. Жаль, что ему нельзя рассказать всей правды. В последнее все тяжелее скрывать ее от близких. Но так будет лучше. Ради их же безопасности.
Вечером, когда я мыла жирные тарелки, мелодично забренчал дверной звонок. Торопливо вытерев мокрые руки о полотенце, вышла в гостиную и, распахнув дверь, увидела Кевина.
— Кристина, нам нужно поговорить, — взволнованно проговорил он.
— Пока в твоем доме живет Мария, нам не о чем говорить, — категорично заявила я и почувствовала, как чья-то рука легла на плечо.
Я обернулась к Антону.
— Ты слышал, что сказала сестра? Убирайся отсюда! — поддержал меня брат.
— Я просто хочу поговорить, — стоял на своем Кевин. — Наедине.
— Проваливай!
— Антон, все в порядке, — я одернула его, придерживая дверь. — Я сама разберусь.
— Я понимаю его, Кристина. Он твой брат. Это вполне нормальное адекватное поведение, — спокойным тоном произнес Кевин. — Не стоит бить тревогу каждый раз, как брат будет пытаться уберечь тебя от опасности.
— Но он считает опасным тебя!
Я всплеснула руками. С каких это пор Кевин так просто сдается?
— А разве он не прав, Кристина?
— Да что такое ты говоришь?!
Я надела тапки и вышла на веранду, велев Антону не тревожить нас. Никогда не считала Кевина опасным, зная, что он не причинит мне вреда.
— Слова твоего брата озадачили меня. Ты многого лишаешься, будучи со мной. Что, если когда-нибудь я не сумею сдержаться и причиню тебе боль?
— Этого не будет. Я верю в тебя. Ты справишься… Мы справимся.
Не ожидала, что скажу это. Кевин обхватил мое лицо ладонями.
— Я люблю тебя, Кристина! Люблю и ненавижу себя за это.
Боже, я точно такую же фразу говорила Кейт: «Люблю и ненавижу себя за это». Вот только Кевин ненавидит себя, считая любовь слабостью, или из-за страха причинить мне боль? Как бы то ни было, признание подхлестнуло меня, и я прошептала, еле дыша:
— А я люблю тебя, но…
Кевин смотрел мне в глаза, не шевелясь, потом обнял:
— Не нужно «но». Никто не встанет между нами. Я не позволю.
Только хотела спросить про жену, как Кевин ответил:
— Больше ты Марию не увидишь.
— Надеюсь, — выдохнула я в ворот его кофты.
— Ты веришь в судьбу? — он отстранился от меня, и взяв мои руки в свои. — Я впервые испытываю такие сильные чувства к смертной. То есть я никогда не любил, будучи вампиром. Это судьба, Кристина. Посмотри на свои ладони, там начертана наша встреча.
Он нежно провел большим пальцем по линиям на руке.
— Вспомни нашу первую встречу. Пойдем, я кое-что покажу тебе.