— Что хотите на завтрак?
— Только кофе, завтракаю я на работе. Как раз организм просыпается и хочет кушать.
— Может хотя бы тост с вареньем?
— А варенье какое?
— Персиковое.
— Ну, давайте.
Он смотрел, как она ест, и сейчас это была самая прекрасная картина в его жизни.
— Я что испачкалась?
— Нет.
— И где такую вкусноту продают?
— Моя домработница делает.
— Да, вы ее на руках должны носить за такую вкусноту.
— Я и ношу.
— Перекупить ее у вас что ли?
— Не получится.
— Ой, ли?
— Не получится.
— Ладно, мне на работу пора, а то мой детский сад ещё чего натворит.
— Только сначала не забудьте обуться.
— Тапочки?
Кеды с мягкими стельками, почти нежными, воздушными, порезы даже не стали возражать против них, и как-то почти не ныли.
— Вас отвезут.
— Замечательно, я готова, пусть меня везут.
И ее повезли… А мысли были совсем не веселыми и дисгармония между солнцем за окном и мраком на душе была удручающей. Саврасов заставил ее вспомнить то, что она давно погребла в своей памяти. Он опять ее вернул к той пропасти, у которой она стояла семь лет назад. Хватит ли у нее сил остановиться или она шагнет и уничтожит всё вокруг и себя?
"Мать твою», — думала Кира про себя. Многолетняя выучка помогла остаться невозмутимой, улыбка была любезной, и никто не видел, насколько она была потрясена. Адвокат прибывал в легком состоянии шока. Он готовился к долгой войне, запасся снарядами, приготовил пути отступления, разработал план атаки, а бой не состоялся. Саврасов поступил изящно, и время с года стремительно сократилось до трех месяцев.
— Кирочка, я так рад, что вам удалось всё это решить.
Решить, Ильин был действительно далек от реалий современного мира, такое не заминается, а проплачивается и проплачивается очень хорошо. Адвокат понимающе кивнул Кире, откланялся и исчез.
Она сама последние семь лет тем и занималась, что не позволяла реальности мешать работать Ильину и Брагинской, они были специалистами по сохранению живописи. Их имена были брендами, они были широко известны в узкой среде специалистов, но пользоваться этим не умели. В советское время и перестройку у чиновников хватало ума понимать, кто приносит деньги и даже если им не нравились эти люди они их не трогали. Управленцы, выращенные и обученные по одной схеме, умели только стучать кулаком и выгонять неугодных. Когда-то такими неугодными стали Ильин и Брагинская, они были вынуждены открыть собственную фирму, но что с ней делать не знали. Им повезло, нашелся человек способный управлять всем этим «счастьем», Самсон Иванович Самин, он зорко следил за тем, чтобы «гениев» не облапошили, но делал это так тактично и незаметно, что Ильин и Брагинская всегда считали, что это они приняли решение, это они заключили договор, это они такие молодцы. Позже появилась Кира и, объединив свои усилия с Саминым, они стали создавать то, что сейчас и было фирмой «Ильбра». Холодкова занималась представлением фирмы на западе, организовывала обучение сотрудников, выбивала гранты, благодаря которым они благополучно выживали после введения закона о госзакупках, сотрудников фирмы приглашали работать в музеи Европы, частные коллекционеры стали постоянными клиентами.