— Не понимаю о чем вы.
— Программа защиты свидетелей, все они были в ней.
— Херовая тогда программа, раз под защитой их свинцом кормят.
— Они были в ней, также как и ты, и твоя мамаша.
— Вам это лучше знать, я просто переехала из одной жопы мира в другую, никакой защиты не почувствовала.
— Вы попали в нее с целью завербовать агента?
— Завербовать? Даже стесняюсь спросить, зачем он мне сдался?
— За этим, — он постучал по фотографиям указательным пальцем, — получать и продавать информации. Кто предоставляет вам информацию? Кто?!
Хватил меня за грудки и притянул к себе. Блин, столько прыщей и даже не пытается с этим что-то делать.
— Никто! — хотела плюнуть в лицо, но на него даже слюны жалко.
— Скольких вы убили лично?!
Продолжал кричать он мне в лицо.
— Никого я не убивала, а вот ты еще большой вопрос. И как тебя вообще взяли в агенты?!
Швырнул меня обратно на стул, наручники впились в запястья.
— Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились с Милдредом Бенедиктом Пятым?
— Кто это?
— Твой хозяин.
Милтон довольно ухмыльнулся, словно мысль, что у меня есть хозяин, приносила ему удовольствие. Хотя, если нет других вариантов, так хоть от мыслей пусть получит.
— Рабство, насколько я помню, давно отменили, у меня нет хозяина, может он есть у тебя? А с первым, вторым, третьим и четвертым я по-вашему тоже должна знать? Из бенедиктов я только яйца знаю, сколько съела их за жизнь, не считала.
— Мил тебя подставил, Одет, — вот и Курт голос подал, а то сидит, любуется, как Милтон на меня орет. Хороший полицейский, плохой полицейский, проблем оба доставят, верить нельзя. Но этот блондин явно садюга, не зря его жена бросила, развелся недавно, след от кольца на пальце еще виден, подавители они или тихо загибаются, или агрессивные становятся. Нелегко, когда объект твоих мечтаний сидит рядом, но крепкие мужские ягодицы тебе навряд ли радостно раскроет, да и место работы не располагает к нетрадиционным ориентациям, хотя в оборонке это уже модно, может и ЦРУ следом. А Курт-то и не подозревает, кто о нем ночами вздыхает.
Пистолет в пластиковой упаковке с номерной биркой меня мало обрадовал, как и заключение что на нем есть мои отпечатки.
— Так предъявляйте мне официальные обвинения, — сейчас бы откинуться на спинку кресла, приподнять бровь, сделать моську "вы все идиоты", налить ром в бокал, много, аж до краев и медленно выпить, набрать номер адвоката и переложить приятное общение с агентами на него. Но… Скоба не давала откинуться, наливать ром здесь не станут, адвоката тоже нет. И даже истерику не устроишь, без стула совсем не то. Можно разрыдаться. А можно…