Двадцать банок. Попасть нужно было в каждую. Сбить. Чтобы упала. Никакого особого опыта стрельбы у меня не имелось, но на первый взгляд сложностей не должно было возникнуть, если бы я не знал, что они в этих тирах постоянно мухлюют. Нам Тифон рассказывал. В одну или две банки кладут на дно утяжелители или иногда жвачкой к полке прилепляют.
Марков и Дятел стояли совсем рядом и всё также агрессивно спорили. Тема уже сменилась, но запал их только усилился. Оба трещали, как сороки, стараясь перекрыть друг друга именами, фактами, формулами и уничижительными эпитетами.
И это оказалось мне очень на руку. Я попросил Настю вывести их из шатра, чтобы не отвлекали, и пока она этим занималась, тихонько передал работнику тира тысячу рублей, попросив единорога.
Парень был только рад, и когда Настя вернулась, все банки, как одна, валялись сбитыми, а я ждал её с мифической плюшевой лошадью под мышкой.
Увидев это, она кинулась обнимать нас обоих. И тогда я понял, зачем люди снова и снова ходят по этим граблям.
— А давай от них сбежим? — неожиданно предложила Настя, когда единорог уже перекочевал к ней, но из шатра мы ещё не вышли. — Пусть спорят себе дальше сколько влезет. Мне кажется, им и без нас хорошо.
Я спросил у парня, продавшего мне единорога, есть ли у них другой выход, и он провёл нас за прилавком, через заднюю дверь.
Выбрались и сразу помчались по боковым дорожкам вглубь парка.
И хотя за нами никто не думал гнаться, мы всё равно ещё какое-то время бежали, пока Настя не остановилась.
— Такие зануды, — проговорила она запыхавшись. — К Маркову я, конечно, привыкла, но как ты со своим братом живешь, не понимаю.
— Вообще-то он не совсем такой. Дятел добрый, хоть и доставучий. Это просто он на твоего Маркова взъелся за переписку в ВК. Он ему писал до того, как мы с тобой познакомились.
— Почему он дятел?
— Потому что доставучий.
— А у тебя какое прозвище в школе?
— Просто Никитос.
— А откуда ты Тоню знаешь?
— Тоня ходила в больницу, где её парень лежал. А я ходил к своему. Ну в смысле — другу. Они там все втроём были. Тифон, Артём и этот её… парень.
В ту минуту меня словно током ударило. Я совсем забыл про картину Тифона.
— Костя не парень. Костя Тонин краш. Она только и делает, что страдает из-за него.
— Угу, — буркнул я, обдумывая, что уже суббота и «до конца недели» остался всего один день. В принципе, если объявиться прямо сегодня, то можно было бы успеть забрать картину завтра. Я покопался и нашел в сообщениях отправленный Трифоновым телефон.
— Мне знакомая рассказывала, как поехала в Португалию и там на рынке в один день встретила и свою одноклассницу, и учительницу по сольфеджио. Я, вот, твёрдо уверена, что все случайности не случайны.