Но теперь, после всего, что вчера случилось, я особенно хорошо поняла, почему он так противился их приезду. Люди, сосредоточенные только на себе, на собственных прихотях и удовольствиях, без морали и принципов. Не тупые и необразованные, как мои одноклассники, а вполне себе умные и даже талантливые, как Нильс, но смотрящие тебе в глаза и одновременно подливающие в твой Дайкири наркотик. Или наподобие Касторки, требующие получить любовь, как понравившуюся безделушку, слезами, капризами и шантажом. Рассудочные и расчетливые, как Даяна.
Возможно Артём и принадлежал к их социальному кругу и у них была общая сфера деятельности, но им всем до него было, как до луны.
БТ находились в Капищено лишь три дня, а меня уже тошнило от них.
Я поднялась по лесенке, ведущей в мансарду, открыла дверь и застыла.
На моей кровати, обхватив подушку, лицом вниз лежал Артём. Кожаная куртка валялась на полу.
Первым порывом было кинуться останавливать Макса, но я сама открывала им ворота, и машину теперь было не догнать.
Подождав немного, я решила уйти, чтобы не будить Артёма, но стоило сделать шаг, как он тут же подал голос:
— Куда пошла?
— Ты не спишь?
— А как я по-твоему должен заснуть, если тебя нет? — он медленно развернулся. — Где ты была?
Вопрос застал врасплох.
— У Зои.
Повисла пауза.
— Я так и подумал, — он смотрел, подперев голову.
— Макс с Егором поехали тебя искать.
— На чем поехали? — Артём сел.
— На Пандоре.
— Блин, — растрепав чёлку, он потёр лоб. — Макс хреновый водитель.
— Почему ты вернулся один?
— Если хочешь знать не расстроилась ли Касторка, то можешь не беспокоиться, я сделал всё, как ты просила.
— Я не хочу знать.
— Не могу поверить… Тебе это безразлично?
— Нет, просто я не стала бы спрашивать тебя о таком. Иначе получилось бы, что я ревную.
— А ты не ревнуешь? Совсем? .
В голубых глазах вспыхнуло негодование.
— Ревность унижает обоих, — я пыталась говорить как можно спокойнее. – И того, кто ревнует, ведь это значит, что он не ценит себя, и того, кого ревнуют, потому что это заведомое недоверие. А тебе я доверяю.
— Погоди, вот сейчас я не понял. Тогда что ты имела в виду, когда посылала меня извиняться перед Касторкой?
— Только то, что ты должен извиниться.
Быстро вскочив, Артём пробежал через всю комнату, схватил меня за плечи и потряс:
— Ну-ка посмотри на меня! Хватит уже придуриваться! Всё ты понимаешь. Почему ты ведешь себя так, словно у тебя нет никакой гордости и самолюбия? Чувства собственности, в конце концов. Почему ты не сказала им, что они офигели? То, что говорила Даяна и то, что делает Касторка — это неуважение к тебе! Унижение.