— И кого же ты, интересно, уважаешь, Чернецкий? — ленивым голосом спросил с дивана Нильс.
— Вот, Витю, например, уважаю, — снова стиснул. — И Котика тоже люблю, а вы так…
И тут, перебивая его, Касторка воскликнула:
— Эй, народ, сейчас кино будет. Смотрите!
Снизу послышались голоса, это было странно, потому что на улице оставался только Влад, но то, что появилось на экране заставило всех мгновенно забыть о них.
Мы с Максом и Зоей, спящие тем утром в одной кровати.
Сердце ухнуло вниз. Пол ушёл из-под ног, горло сдавило спазмом. Я хотела, чтобы со мной снова случился обморок или хотя бы истерический амавроз, чтобы развидеть то, что я видела, но кроме ледяной внутренней судороги, парализовавшей сознание, со мной ничего не произошло.
На экране ветер раздувал занавески, и они с приятным шелестом трепетали. Камера прошлась по каждому из нас. Мы мирно спали.
— Вот это да! — восхитился Егор. — Хорошее кино. Интересное. И отличное цветовое решение. Рыжина и зелень. Зелень и рыжина. Очень художественно. Кто оператор?
— Это неправда! — воскликнула Зоя. — Выключи сейчас же!
— Зря стесняешься, — хмыкнул Рон. — Ты тут очень хорошо получилась.
— Это подстава! — Зоя вскочила, замахиваясь на Нильса. — Подлый гад.
Даяна кинулась её останавливать. Макс закрылся ладонью и качал головой.
Касторка злорадствовала, Нильс наехал на неё за то, что она ни с кем не посоветовавшись, всё выложила.
Артём резко отстранил меня, но прежде, чем он вышел, я успела заметить как позеленело его лицо.
Я кинулась было за ним, но Макс задержал.
— Не трогай его, пусть отпсихуется, потом всё объясним. Даже лучше, если уедет. А сейчас не приближайся. Это опасно. Я не шучу. Ты первая, на ком он сорвется. Его отец был такой же.
— Он обязан знать, что это неправда. И мне всё равно, что он потом сделает со мной.
Я развернулась к выходу.
Зоя продолжала кричать и кидаться на Нильса, её голос заглушал все остальные шумы и разлетался по коридорам.
— Он нас раздел! — выкрикнула она, и эхо этих слов вылетело из зала.
В ту же минуту на пороге возник человек, узнав которого, я потрясённо остановилась.
Он же остановился, потрясённо глядя на экран.
Резко очерченные скулы покрылись красными пятнами, серый взгляд сделался каменным. Дракон бился на широкой шее и глухо рычал.
— Это кто тебя раздел? — произнёс Тифон тихо, но его все услышали и мгновенно замерли.
Наступила такая оглушающая тишина, какой с нашего приезда в этом доме не было.
— Тифчик, — жалобно прошептала Зоя. — Он подсыпал нам наркотик в малиновый Дайкири и, пока мы спали, раздел.