Я услышал, как она вернулась.
— Помнишь, ты когда в больнице после аварии лежал, с тобой в палате был забавный такой дедушка? Ты мне сам рассказывал, что у него провалы в памяти.
— Он в соседней палате был, а к нам приходил, потому что забывал об этом.
— Ну, так вот, мне дозвонился один мужчина — Антон. Кажется, юрист, но это не точно, и сказал, что этот дедушка умер.
— Очень печально.
— Не ёрничай, пожалуйста, и дослушай!
— Я не ёрничаю. Дед зачётный был.
— Оказывается, не смотря на провалы, он вас тоже запомнил. Тебя и других ребят, которые там с тобой были. И, как ни странно, вы ему очень понравились.
— Ещё бы не понравились. Мужики из его палаты на него орали всё время. Набухаются и давай чмырить.
— Как это в больнице набухаются?
— А как обычно люди бухают? Один у них с переломом руки лежал. Вот он за водкой и бегал. Сёстры иногда их залавливали, но толку? В общем, я как ходить начал, зашёл к ним за деда перетереть. Нормально, кстати, начал, без наездов или чего-то такого. Просто сказал, чтобы оставили его в покое. Что он старый и немощный, а стариков гнобить — последнее дело. А они, мол, ты кто? Прикинь? Двое сорокалетние, жирномордые и толстобрюхие — обоих отправить отдыхать, как нечего делать, а третьему что-то около тридцатника. Такой весь на понтах — сразу бычиться полез. Но, знаешь, бычка с переломанными конечностями выглядит тупо.
— Андрюш, я плохо понимаю твои грубости. Можешь изъясняться человеческим языком?
— Пушкина и Достоевского?
— Просто обычными словами.
— Я вроде без мата говорил.
— Ещё не хватало!
— Ладно-ладно, шучу. Просто мы с ребятами несколько раз за деда заступились и обижать его перестали. Так понятно?
— Какие вы молодцы! Что же ты мне не рассказывал?
— Мам, — Тифон выдержал паузу. — Ты же меня сама учила, что скромность украшает человека и всё такое. Так что хотел этот юрист?
— Он сказал, что этот дедушка оставил вам в подарок картину.
— Чё? Какую ещё картину.
— Ну, то есть по картине каждому. Он был художник.
— Да? — в голосе Тифона прозвучало явное разочарование. — А говорил, что лётчик.
— В общем, нужно съездить и забрать её. Я тебе сейчас телефон напишу.
— Мам, ну ты чего? Какая нафиг картина? Зачем она мне?
— Отказываться нехорошо. Это посмертное пожелание человека. Даже если она тебе не нужна, ты должен проявить уважение.
— Столько всяких проблем, ещё и за картиной какой-то дурацкой переться.
— Ты видишь? Нет, ты видишь? Что бы я тебя не попросила, ты всё воспринимаешь в штыки. Мириться с Ярославом не хочешь, за картиной ехать тоже. Тебе только друзья твои и важны. А если бы тебя они об этом попросили?