«А какая дешевле — белая или красная?.. Обычно-то белая, но он же наверняка необычную будет заказывать…»
В магазине, куда обычно ходила за покупками Ксюша, никакой красной рыбы сроду не водилось. Там продавали только замороженную треску или филе тилапии, которые на вкус, впрочем, почти не отличались друг от друга.
— Красную, — неуверенно ответила Ксюша, и Игорь Андреевич кивнул.
— Прекрасно. Садитесь пока за стойку, а я пойду позвоню и всё закажу. И вино допейте. Не выливать же его? — он озорно и немного по-мальчишески улыбнулся, а потом вышел из кухни.
Говоря «рыба», Игорь Андреевич сильно преуменьшал. Мало того, что там кроме рыбы был гарнир, так ещё и салаты какие-то, и закуски. И принесли всё быстро, даже часа не прошло.
«Время — деньги», — подумала Ксюша, накалывая на вилку кусочек сёмги. Этот самый кусочек просто таял во рту, ей даже захотелось проглотить его вместе с вилкой…
А ещё было стыдно. Вот за этот свой детский восторг, за то, как она наслаждалась едой, понимая, что это её последний шанс попробовать нечто подобное. Словно какой-то крестьянин, дорвавшийся до продовольственных запасов помещика.
А после Ксюше стало ещё стыднее, потому что Игорь Андреевич, презентуя салат, сказал, что он с крабовым мясом, и она обрадовалась.
— Ой, я тоже люблю салат с крабовыми палочками.
Настя хихикнула, а её папа, даже не усмехнувшись, пояснил:
— Ксения, это с настоящим крабовым мясом салат. Не с палочками.
— С настоящим? — протянула она растерян?о, и мужчина кивнул.
— Да, попробуйте. Может, понравится.
Ей понравилось. Сладковатая мякоть, совсем не похожая на имитацию крабового мяса из обычного продовольственного магазина. Действительно очень вкусно… как и всё на столе.
Игорь Андреевич пытался налить Ксюше ещё вина, но она отказалась, отговорившись, что быстро пьянеет, а завтра на работу.
Настя хихикала, рассказывая про свою школу, подружку Лизу и танцы, её папа мягко улыбался, иногда осаждая дочь, когда она начинала слишком уж тараторить, и всё было бы хорошо, если бы Ксюше не было настолько неловко. Она чувствовала себя бомжом, внезапно попавшим в парфюмерный магазин, где в окружении дорогих и вкусно пахнущих духов тебе начинает казаться, что ты пахнешь ещё хуже, чем раньше.
Конечно, в её случае дело не в запахе, а просто в ней самой. Ксюша была лишней в этой квартире, она не принадлежала этому месту. Девочка с двумя парами джинсов — летними и зимними — и только одной парой зимних сапог не должна сидеть на кухне квартиры, чья стоимость больше, чем зарплата за всю её будущую жизнь.