— От вас не пахнет, — выпалила Ксюша, и только потом сообразила, как именно это прозвучало. — Ну, в смысле… Опять я вас рассмешила.
Игорь Андреевич действительно тихо смеялся, но у него это получалось совсем не обидно.
— Да, это было забавно. Но я понял, о чём вы, Ксения. От курящих людей на самом деле есть особый запах, я тоже частенько его ощущаю. Настя, — он усмехнулся, — как-то попробовала курить, одноклассники соблазнили. Пришла домой, сделала морду кирпичом — мол, я ничего не знаю, всё в порядке. Я унюхал, конечно, и сразу спросил — курила? Она в несознанку играть?ачала, глазки невинные сделала — нет, говорит, папа, это я просто рядом стояла. Послушал я её, а потом сказал — еще раз рядом постоишь и познакомишься с чудесным папиным ремнём.
Ксюша улыбнулась.
— Жестоко.
— Зато действенно.
— Это вы просто умеете… м-м-м… пригрозить. Большинству подростков грози-не грози — безразлично. А Настя знает, что папа может, вот и стремается.
— И правильно делает.
Начались знакомые места, и Ксюша вздохнула — совсем скоро они приедут. Жаль, что так быстро доехали.
«Прекрасно. Тo тебе не хотелось, что бы он тебя после перелёта домой отвозил, а теперь «жаль, что так быстро доехали». Где логика?! Нет логики!»
— А Настина мама… она, простите, от чего умерла?
Ксюша не сразу решилась задать этот вопрос, да и вообще бы не решилась, если бы не память о том, что Игорь Андреевич в прошлый раз сказал «Умерла» достаточно спокойно.
— Опухоль мозга.
Он и на этот раз тоже ответил очень спокойно.
— Я… соболезную.
— Спасибо. Знаете, Ксения, — Игорь Андреевич вдруг улыбнулся, — насколько вы необычны?
— Что? — она подняла брови. — Вы о чём?
— О том, что вы, видимо, не изучили должным образом мою биографию в интернете. Честно говоря, я не представляю, кто еще из моих знакомых поступил бы так же.
— Ну, — Ксюша засмеялась, — я просто считаю, что это немного нечестно. Вы-то про меня ничего не можете прочитать в интернете… Но я смотрела с вами видео!
— Видео?
— Да, интервью. Мне было интересно.
Он усмехнулся.
— Так-так. И что вы думаете о моих интервью?
— Что вы умеете отвечать на каверзные вопросы и вообще мастерски, извините, изворачиваетесь. Спросили об одном, а вы тюк — и на другую тему повернули.
— Тюк? Забавно. Да, Ксения, вы верно заметили — иногда приходится изворачиваться, если тебе задают вопрос, на который ты не хочешь или не можешь ответить.
— А чаще — не можешь или не хочешь?
— Чаще и то, и то. И не можешь, и не хочешь. Одно тянет за собой другое. Так… Ксения, это ваш дом, судя по навигатору?
— Да, — она вздохнула. — Мой.