– Голова болит? – разглядывая мою рану на лбу, спросил мужчина.
– Да, – покорно ответила я, на подсознательном уровне боясь даже солгать ему.
– Рана опасений более не вызывает, но шрам, вероятно, останется. Хоть и небольшой. Еще есть какие-нибудь жалобы?
– Слабость, тошнит, тело не слушается, – послушно перечислила я.
– После болезни это нормально. В том числе и непослушное тело, – деловито заметил он. – Ты три дня лежала почти без движения. Через пару часов все восстановится.
Я закусила губу и с паникой подумала, что пару часов не вытерплю. А просить о помощи ни за что не смогу. Во всяком случае, конкретно, в этом деле.
– Что случилось? – спросил мой спаситель. – Ты занервничала.
Стремительно краснея, я судорожно затрясла головой, уже через секунду поняв, какую ошибку совершила, и мучительно застонала от боли в голове.
– Не дергайся, – строго потребовал он, и я замерла. – Почему ты смутилась?
От вновь прильнувшей крови к щекам стало нестерпимо жарко.
– Ничего. Благодарю за заботу, все в порядке, – мысленно умоляя его оставить меня одну поскорее, пискнула я. А там, возможно ползком, я смогу отыскать заветную уборную.
– Может, ты воды хочешь? – предположил он. Может быть позже, я бы и с радостью, но сейчас мысли о воде, неминуемо приводили меня совсем в другую сторону.
– Благодарю, все в порядке, – повторила я, пряча глаза от проницательного взгляда. Мужчина нахмурился, рассматривая меня, как-то подозрительно прищурился, а после на его лице появилась догадка.
– Ты по нужде хочешь?
Мысленно ору «Да!!!», на деле же от его бесцеремонности медленно ухожу в манерный обморок.
Судя по тому, как энергично я стала уверять в обратном, только закрепила его в своей правоте.
Мужчина вздохнул, как-то прямо тяжело, а после подхватил меня на руки. А на мне ведь только рубашка! В смысле… В прямом смысле только одна рубашка, которая, несмотря на огромный размер, диной не отличалась!
– Куда вы меня несете? – с ужасом спросила я, поглядывая вниз. С его ростом, вполне вероятно, я смогу запросто упасть с летальным исходом. Для себя. Потому, несмотря на возмущение, обвила его шею руками и прижалась покрепче. И плевать на правила приличия, ведь я вдруг подумала, что очень хочу жить. А умирать от того, что свалилась с чьих-то рук – это совсем уж ни в какие ворота!
– В уборную, – просто ответил он, даже не понимая, что обрек одной этой фразой меня на смерть от смущения.
– Нет! Я сама! – забарахталась я у него в руках, потом вспомнила о высоте, и вновь, крепче прежнего, вцепилась в мужчину. Мужчина как-то странно замер на мгновение, посмотрел мне в лицо, хмыкнул и продолжил путь.