Ощущая себя Андреем Болконским, подслушивающим юную Наташу, Тимур осторожно закрыл окно.
Что он знал о Лизе и её жизни? Она всегда появлялась как-то сама по себе, как будто возникала из космоса. Как будто у неё не было никаких родственников и друзей.
Бабушка-бродяга? Серьезно? И больше никого?
Сумасшедшая Лиззи, связавшаяся с престарелым женатиком?
Почему она не могла найти себе какую-нибудь посредственность, выйти за эту посредственность замуж и родить ребенка? Или отчего не стала типичным синим чулком, которых полным-полно среди преподавателей кафедры?
Но нет — её притянул к себе тот неуловимый свет, который исходил от его проклятого отца.
Свет блуждающих огоньков, заманивающих неосторожных путников в болото.
Лиза заявилась через несколько дней сама, не дождавшись воскресенья, о котором они договорились.
Позвонила в дверь в семь утра, и Тимур, который только допивал свой кофе и собирался выходить на работу, увидел на пороге взъерошенную, какую-то потрясенную даже женщину вопреки традиции изменившей ситцевому халату с махровым банным. Один глаз у неё был густо накрашен, второй — нет.
— Тимур, — сказала она, — мне тоже позвонили. Какая-то сумасшедшая, я не понимаю. Она спрашивала, как осмелилась я явиться в ваш дом… И не желаю ли я себя наказать за свои пороки…
— Как наказать? — спросил Тимур.
Эта мысль: наказать Лизу за связь с его отцом, тоже какое-то время волновала его.
— Я не знаю, — ответила она растерянно. — Какая разница?
— Действительно, — пробормотал Тимур. — Хотите кофе, Лиза?
Она поежилась.
— Нет, — сказала Лиза. — Мне надо собираться на работу. Я просто растерялась. Прости, что вломилась к тебе так рано…
— Ничего, — вежливо ответил Тимур. — Подождите секунду.
Он вымыл чашку из-под кофе и взял пиджак.
— Я подожду, пока вы соберетесь. Провожу вас до универа.
Вместе они поднялись в квартиру Лизы.
На кухонном столе была разбросана косметика, на плите подпрыгивал вовсю кипящий чайник.
— Вы напугались, что ли? — спросил Тимур, выключая чайник.
Его невозмутимая мать на такие звонки реагировала куда спокойнее, впрочем, ей и стыдиться было нечего.
Губы Лизы запрыгали, как по команде.
— Я сначала не поняла ничего! Может номером ошиблись, или ненормальная какая. Она сказала, что я всего лишь пиявка, а Руслан просто не знал, как от меня отделаться. Что я бесстыдная…
— Конечно, — сказал Тимур. — Бесстыдная пиявка, о чем тут плакать? Докрашивайте свой левый глаз быстрее, а то мы оба опоздаем на работу.
Лиза посмотрела на него с возмущением и злостью, а потом фыркнула и вернулась к макияжу.