— Почему ты заговорил об этом?
— Встретил безумную женщину, которая пытается обмануть трагичность своей судьбы?
— О, этот наследный пафос, — засмеялась Инга. — Беги от нее и женись на Тамаре, — сестра, перегнувшись через стойку, поцеловала его в щеку, — Сдержанность и достоинство. В нашей семье всегда выбирают это.
— Правда?
Проводив Ингу, Тимур поднялся к Лизе.
Долго звонил ей в дверь, а потом на телефон.
Лиза не открыла и не отвечала.
Куда она провалилась?
Чертыхаясь, он спустился вниз и прогулялся вокруг дома.
Осенний вечер был сух и свеж.
Она перезвонила, когда он начал злиться.
— Привет, — весело сказала Лиза. На заднем фоне кипел шум человеческих голосов и играла тихая музыка. — У меня ужин с друзьями.
— Так неожиданно?
— Зайчик, — нежно сказала Лиза, — я же не планирую свою жизнь на год вперед. Мне стало скучно, и я позвонила подругам.
— Хорошо, — сказал Тимур, — приходите потом ко мне.
— Это вряд ли. Я сегодня буду ночевать у подруги. Я позвоню тебе завтра, Тимур.
Он завершил звонок, ощущая досаду и раздражение. Просил же её остаться сегодня с ним. Она его целовала и гладила его волосы, а потом исчезла при первой возможности.
Тимур сходил в гордом одиночестве в кино, а потом долго ворочался без сна.
На следующий день Лиза не позвонила, как не позвонила и через день. Решив, что и черт с ней, ему же проще, Тимур поехал по адресу, указанному на сайте Нинель.
— Шеф, твой летящий мальчик пришел! — закричала, увидев его, высокая девушка. — Заходите быстрее, Тимур. Мы давно вас ждем.
В приемной над её головой висел тот самый снимок. Веревки, сохнущие простыни, крыша. Босоногий мальчик в трепещущей на ветру шелковой пижаме, мечтающий о звездах.
— До сих пор не люблю высоту, — сказал Тимур.
— Трепетное дитя, — засмеялась Нинель за его спиной.
Он моментально узнал её голос, и мурашки пробежали по его позвоночнику.
Оборачивался Тимур очень медленно. Щелчки фотоаппарата, короткие указания, холод и неподвижность, почему-то вечно босые ноги.
После съемок она тащила его в кондитерскую и пыталась накормить сладостями, но Тимур и тогда ненавидел сладости.
Нинель смотрела на него с величайшим интересом.
— Что ты делаешь с волосами? — спросила она. — Как-то их выпрямляешь?
— Здравствуйте, — сказал Тимур, ощущая себя снова двенадцатилетним.
Она постарела, стала тяжелее, резче. Короткий ежик волос сменился на классическое каре.
— Проходи, — Нинель посторонилась, пропуская его в свой кабинет.
— Моя сестра Инга, — сказал Тимур, усаживаясь в кресле, — помните её? — та самая, которая называла вас ядовитой Нинелью — считает, что я должен подать на вас в суд. За неправомерное использование фотографий, сделанных без моего согласия, с целью вашей коммерческой выгоды.