Однако к моменту знакомства молодого Юнга с сочинениями Кернера волна интереса к парапсихологическим феноменам, порожденная деятельностью Месмера и его многочисленных последователей, успела сделать один весьма примечательный географический зигзаг. Полное слияние месмеризма со спиритуализмом (можно сказать даже, растворение первого во втором), которого так опасались французы и (по крайней мере, подспудно) жаждали немцы, произошло на другом континенте — в Америке. В отличие от Европы, в Штатах не было ни одной серьезной школы, способной развивать месмеризм как специфическую медицинскую методику. Не было там и особо изощренных спекулятивных умов, способных разглядеть за всеми этими феноменами смутные очертания Мировой Души. Зато в Новом Свете активно действовали разнообразные непрофессиональные группы, участники которых тешили свое любопытство экспериментами, вызывая друг у друга состояния транса (аналогичные тем, что возникали у пациентов, подвергавшихся месмеровской «магнетизации»), а также придерживались простодушного убеждения, что человек в подобном состоянии способен общаться с духами вполне конкретных усопших личностей. Одним из лучших способов пробуждения медиумических способностей они считали процедуру столовращения.
Именно благодаря деятельности этих дилетантов к 40–50–м годам XIX века в мире началась самая настоящая эпидемия увлечения идеями и практиками, которые в настоящее время принято рассматривать как массовое духовноё движение, носящее название «спиритуализм». По словам одного из признанных знатоков его истории, это — «система, казалось бы, являющаяся религиозной верой, но в то же время пытающаяся выглядеть как один из разделов естествознания; система, основанная на интерпретации некоторых малопонятных фактов в пользу деятельности духов усопших мужчин и женщин» [151, vol. 1, р. XI]. То была «эмпирическая наука», не требовавшая долгой и мучительной интеллектуальной аскезы, и, что самое главное, не посягавшая на самые архаичные религиозные предрассудки своих знатоков и сторонников. Нет ничего удивительного в том, что такая система взглядов стала к середине XIX века первой, по выражению американского историка Роберта Фуллера, «популярной психологией Америки» [85, р. X]. Однако употребление в данном случае слова «психология» не должно вносить путаницу. Многие тогдашние пропагандисты спиритуализма стремились отождествить предмет своих интересов с одной из самых молодых и перспективных на тот момент наук. Но то была лишь рекламная уловка: на самом деле эта «первая популярная психология» являлась также и «массовой философией», но только, конечно же,